Марокко. Год в Касабланке - [69]
Не проходило и недели, чтобы Камаль не приходил ко мне с очередным деловым предложением. Сначала он посоветовал мне приобрести многоквартирный дом в центре квартала ар-деко.
— В нем семнадцать квартир. Мы покупаем все здание, делаем косметический ремонт и распродаем его по квартирам.
— А в чем подвох?
— Нет никакого подвоха. Хозяин — старый бездетный испанец. Он скоро умрет. Может быть, очень скоро. Немножко на него надавить — и он отдаст нам дом дешево.
Мы поехали посмотреть на здание. Оно оказалось великолепным. Фасад был украшен линейкой круглых балкончиков и прекрасной декоративной плиткой azuelo из Андалусии. В квартирах были высокие потолки, паркетные полы, а в ванных прекрасная сантехника. Единственным недостатком было зловоние. Источник его стал очевиден, когда мы осмотрели первый этаж, где мясник сердитого вида продавал в своей лавке cheval, конину.
Затем Камаль предложил мне какую-то хитроумную схему продажи марокканских фиников арабам, жившим на берегу Персидского залива, а потом выступил с идеей открыть частную компанию по оказанию скорой медицинской помощи. После этого было еще два предложения — создать банк крови только для женщин и экспортировать бедуинские палатки из козьей шерсти в Гватемалу.
Я никогда не встречал людей с подобным умением все доставать. Возможно, Камаль и пропустил школьную науку, но он с детства развил в себе бесценный дар приобретать все дешево.
Лучшим примером этого была история о том, как мы купили с его помощью пять тысяч яиц.
Поскольку с полами дело шло хорошо, мы решили перенести наше внимание на стены. Мне не терпелось начать работы с таделактом, штукатуркой, приготовленной из яичного белка и мраморного порошка и отполированной плоским речным камнем. Первоначально эта штукатурка была разработана для хаммамов, паровых бань, ибо она способна выдерживать очень горячий пар несколько лет подряд. Впоследствии, перейдя из бань в гостиные, она стала популярной у новых европейских хозяев в Марракеше. К традиционным темно-красным и румяно-розовым оттенкам таделакта прибавились десятки новых цветов, которые получаются за счет нескольких капель синтетического красителя.
С хорошим таделактом очень трудно работать, вот почему у большинства иностранцев стены в трещинах, а штукатурка осыпается, едва только до нее дотронешься. В нашем доме общая площадь стенной поверхности составляла более четырнадцати с половиной тысяч квадратных метров. Всю эту площадь предстояло покрыть таделактом, по большей части розового цвета, традиционного для Марракеша.
Камаль послал гонца на юг, чтобы тот поискал мастеров-штукатуров. После этого он затолкал меня в джип.
— Куда мы едем?
— В одну деревушку рядом с Рабатом.
— Зачем?
— Покупать яйца.
Стены Дома Калифа были старыми, а старые стены доставляют штукатурам, работающим с таделактом, много хлопот из-за тонких трещин. Чтобы предотвратить образование трещин, нужно сначала хорошенько подготовить стены: нанести на них слой простого цементного раствора, дать штукатурке схватиться. Затем, после того как таделакт нанесен и его разровняли, на штукатурку наносится слой яичного белка, который скрепляет поверхность. А затем в течение последующих месяцев штукатурка высыхает, и сцепление поверхности за счет этого становится еще более прочным.
Камаль подсчитал, что нам потребуется не менее пяти тысяч яиц. Если бы мы направились за ними на Центральный рынок Касабланки, то они влетели бы нам в кругленькую сумму. Но через своих многочисленных родственников — двоюродных и троюродных братьев и сестер, дядюшек и тетушек — Камаль нашел давно забытого родственника, владевшего огромным инкубатором, в котором имелось около миллиона несушек.
Через два дня после того, как мы вернулись обратно с яйцами, у нас в доме появился застенчивый человек со светлыми глазами и прямым пробором. Я обратил внимание на его пальцы — длинные настолько, что, казалось, их кто-то специально вытягивал. Он не делал почти никаких движений и не заговорил до тех пор, пока я не спросил его имя. Он наклонился вперед, и только когда его рот оказался в нескольких сантиметрах от моего уха, прошептал:
— Мустафа. — А затем последовало еще одно слово: — Таделакт!
Мой ограниченный опыт в области ремонта домов в Марокко научил меня не верить тем, кто говорит или улыбается слишком много. Лучше всего было опираться на тихонь с невыразительными лицами. Штукатур Мустафа оказался самым тихим и угрюмым мастером из всех тех, с кем я сталкивался. Он почти ничего не говорил и смотрел так, будто его мир должен был вот-вот рухнуть. Мустафа напоминал мне актера-мима. Осматривая фронт предстоящих работ, он не задавал никаких вопросов, поэтому я сам громко сообщал ему ту информацию, в которой штукатур, по моему мнению, мог нуждаться.
Мустафа приступил к работе на следующий день, вместе с бригадой из пяти человек. У всех были сверхдлинные пальцы, и всех отличала такая же замкнутость. Я наблюдал за их работой из окна гостиной. Штукатуры общались друг с другом жестами, открывая рты только в случае крайней необходимости. А когда эти люди ходили по комнате, то их шагов не было слышно.
Легендарные копи царя Соломона… Существуют ли они на самом деле? Или это миф, дошедший до нас из глубины веков? И где они могут находиться? Внимание известного путешественника и писателя Тахир Шаха привлекла Эфиопия, откуда еще во времена египетских фараонов везли золото самой высокой пробы. Вооружившись древними картами и свидетельствами путешественников, в сопровождении лишь шофера и гида-переводчика, он объехал практически всю страну, познакомился с жизнью ее древнего народа, пересек пустыню вместе с караваном соли, понаблюдал за кормлением знаменитых гиен Харара, увидел уникальные храмы Лалибелы, посетил нелегальные золотые прииски.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
Сборник «Поговорим о странностях любви» отмечен особенностью повествовательной манеры, которую условно можно назвать лирическим юмором. Это помогает писателю и его героям даже при столкновении с самыми трудными жизненными ситуациями, вплоть до драматических, привносить в них пафос жизнеутверждения, душевную теплоту.
Герой романа «Искусство воскрешения» (2010) — Доминго Сарате Вега, более известный как Христос из Эльки, — «народный святой», проповедник и мистик, один из самых загадочных чилийцев XX века. Провидение приводит его на захудалый прииск Вошка, где обитает легендарная благочестивая блудница Магалена Меркадо. Гротескная и нежная история их отношений, протекающая в сюрреалистичных пейзажах пампы, подобна, по словам критика, первому чуду Христа — «превращению селитры чилийской пустыни в чистое золото слова». Эрнан Ривера Летельер (род.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
Увлекательный кулинарный путеводитель по Испании, составленный известным английским путешественником и признанным знатоком кухни Полем Ричардсоном.Как-то раз Поль Ричардсон, известный британский журналист и путешественник, тонкий ценитель высокой кухни, совершенно случайно оказался в Испании на ярмарке продуктов питания. Его так пленило поразительное умение местных кулинаров сочетать в своих изделиях традицию и новизну, что он решил навсегда остаться в этой стране.Справедливо полагая, что кулинарное искусство есть часть культуры народа, Ричардсон задался целью добраться до самой сути испанских кулинарных традиций.
Известный журналист, главный редактор Русской службы Би-би-си Андрей Остальский пишет о своей жизни на «сказочном острове» Мадейре. Книга Остальского – увлекательный и объективный рассказ о достопримечательностях и истории острова, о традициях и нравах его жителей.
Экспедиция норвежца Тура Хейердала, предпринятая в 1947 году, до сих пор остается примером смелого научного дерзания и отчаянного путешествия.
В романе «Птица-пересмешник», в отличие от других книг Джеральда Даррелла, не описываются путешествия всемирно известного натуралиста и его команды в заповедные уголки нашей планеты. На этот раз читателю предстоит познакомиться с жизнью выдуманного острова Зенкали, его жителями, в которых угадываются черты наших с вами современников, и с удивительной птицей-пересмешником, способной спасти всех от катастрофы.