Мародер без диплома - [87]
— Я думал остаться, — сказал он. — Все-таки всю жизнь тут прожил. Друзья-приятели… Но как-то все одно к одному сложилось. Из семьи только Аркаша остался, которого я если встречу, то наверняка придушу ненароком. Епифана убили… Матонин… Сука… Боня, поклянись, что когда тебе в Томске магию вправят на место, ты этого хорька испепелишь на месте, а пепел над помойкой развеешь?
— Даю слово, — руки сами собой сжались в кулаки. Ах, как бы мне хотелось еще тогда наступить на его одетое в яркий шелк тело трехпалой лапой шагохода! Я уже несколько раз прокручивал в голове возможные сценарии убийства Безумного Юрия, но все они получались самоубийственными и непредсказуемыми.
— Тогда я тоже в Томск, — Гиена хлопнул меня по плечу. — Хрен его знает, что я там буду делать, конечно. Но как-нибудь не пропаду.
— Софья Исааковна сказала, что когда мы будем готовы, транспорт до второй Базарной площади Новониколаевска они нам предоставят. Им зачем-то самим надо в город, так что подбросят попуткой. Кроме того, она любезно предложила оставить у них на хранение. Пообещала, что их техники позаботятся о техническом обслуживании и правильной консервации. Брюквер сказал, что готов взлетать, когда нам заблагорассудится, как только мы заплатим.
— Какая странная фамилия, — сказал я.
— Брюквер-то? — переспросил Гиена. — Да это прозвище! Он немец, фамилия у него какая-то сложная. А лицо похоже на червивую брюкву. Так значит мы можем прямо сейчас ехать?
— Ну… — я хлопнул себя по коленям, прикрытым синим рабочим халатом. Посмотрел на Натаху, одетую в такую же униформу. — Как только нам вернут одежду.
— Могу за ней сходить, — сказала Натаха и встала.
Но идти никуда не пришлось, прачка явилась сама и принесла ворох наших вещей, только теперь они были сухие, чистые и даже заштопанные. Я натянул на себя пахнущее березой и луговыми цветами белье, рассовал по карманам мелочи и подумал, что неплохо бы перед дорогой пообедать…
На крытом кузове грузовика были выведены большие буквы «Б» и «В», и значок из пересекающихся трех кружков. Очень похожий на знак «биологическая опасность». Водитель, невысокий мужичок с шапкой кучеряшек и пышными усами, обратил внимание, что я разглядываю грузовик.
— Не переживай, парень, наш грузовик никто не решиться обыскивать или грабить, — сказал он и громко расхохотался. — Репутация, знаете ли! Даже самому дремучему ватажнику не хочется сдохнуть под чахлым кустом от фонтанирующего поноса.
— Так значит слухи не врут, и понос вы можете? — спросил я.
— Кто знает, кто знает, — водитель хитро улыбнулся и подкрутил ус.
Мы забрались в кузов и расселись на деревянных скамейках вдоль бортов. Хоть водитель и убеждал нас, что никакой опасности нет, никто не рискнет останавливать машину Вавиловой-Бестужевой, но Натаха и Гиена все равно не выпускали из рук дробовики.
— Интересная история, кстати, у хозяина цеппелина! — перекрикивая шум мотора сказал Бюрократ. — Я думал, что это какая-то транспортная компания делает деньги на сибиряках, оказалось нет!
— Так вроде же Брюквер — немец? — спросил я.
— Немец, да! — машину тряхнуло на ухабе, Бюрократ чуть не рухнул со скамейки. — Когда императрица Елена объявила баницию Сибири, то всем инородцам было позволено пересечь границу и вернуться каждому на свою родину. Здесь же было очень много немецких поселений, да и не только… Прадед нашего Брюквера отказался наотрез. Мол, и кем я там буду, в Германии? Здесь я доктор и ученый, у меня мастерская и пациенты. На кого же я всех брошу? И остался. Здесь после баниции творились разные страшные вещи. И так-то дорог хороших не было, а уж после всех этих бунтов, восстаний и маленьких войн — так и вообще. И однажды прадед Брюквера не успел доехать до пациента, из-за того, что его машина завязла в грязной луже. Вот тогда-то он и построил первый цеппелин. Чтобы было на чем летать в деревни, куда дорог нет. Ну а потом…
— Выяснилось, что транспорт приносит больше денег, чем медицина? — спросил Гиена.
— Вроде того, — Бюрократ поджал губы и вздохнул. Машину опять тряхнуло, так что ему пришлось вцепиться в раму. — Кстати, Степан, вы с ним встречались?
— Случалось… — Гиена криво ухмыльнулся.
— Вам не показалось, что он немного… эээ… странноват? — Бюрократ красноречиво покрутил пальцем у виска.
— Странноват?! — Гиена захохотал так, что заглушил шум мотора. — Это еще мягко сказано! Он полный и абсолютный безумец! Особенно если выпьет. А пьян он практически всегда!
В этот момент снаружи раздался раскатистый грохот. Я передвинулся по скамейке и отогнул полог кузова. Небо над Новониколаевском было черным от клубящихся грозовых туч.
И буквально через секунду грянул ливень. «Интересно, а дирижабль вообще может летать в такую погоду?» — подумал я.
Вообще я опасался, что водитель окажется педантичным и высадит нас на второй Базарной. И нам придется пробираться переулками через весь город. Вторая Базарная была в южной части, почти на выезде. А цеппелин квартировал почти на самом севере. Но кучерявый оказался человеком великодушным. Он на полной скорости проскочил площадь, свернул на широкий проспект, жаль я не запомнил название, промчался с ветерком мимо бывшего здания городской управы, гостиницы «Метрополь» и прочих «фешенебельных» для Новониколаевска зданий. Потом проехал вдоль кирпичного завода, свернул на объездную и высадил нас практически у самого летного поля.
Сначала я выносил мозг дочери-подростку на тему "kak вести себя в коллективе", а потом вдруг оказался в 1980 году в теле четырнадцатилетнего парня. Которого родители на все лето отправляют в пионерский лагерь. Иронично. Неожиданная возможность доказать правдивость своих аргументов. Ну что, раз-два, левой-правой, "Всегда готов!", зарница, пионерская зорька! Смогу повторить?
Началась вторая смена в пионерском лагере "Дружных", а я продолжаю оставаться в теле четырнадцатилетнего Кирилла Крамского. Обычного подростка в обычном тысяча девятьсот восьмидесятом году. Обычный взрослый из двадцатых годов двадцать первого века. Уже немного освоился и даже начал получать удовольствие от так странно сложившихся обстоятельств.
Меня предали те, кому я доверял больше, чем себе. Мое имя вычеркнули со страниц истории, а уста мои замкнули чарами, чтобы я никогда не смог рассказать правду о той смуте. Весь мой род приговорили к смерти, но мне достался приговор более жестокий — ЖИЗНЬ. Я должен был жить и безмолвно наблюдать, как Российская Империя существует без меня. Но я не сдался. Я ждал почти полвека, чтобы получить возможность отплатить предателям той же монетой. Могущественная сила отправила меня на сто лет назад, в тело одного из моих родичей.
"Наш корреспондент трагически погиб, выполняя задание редакции..." — напишут завтра в новостях. Только я этого не увижу, потому что разбился об бетонный пол цеха заброшенного завода. Я упал с огромной высоты. Но почему-то не погиб, а провалился во времена позднего Советского Союза. И попал в тело только что получившего диплом факультета журналистики парня, которого распределили в заводскую многотиражку. Ах как иронично! Где же я так нагрешил-то, что колесо Сансары снова отправило меня работать в прессу?
Однажды в какой-то реальности российский император выбрал в жены не ту принцессу, и локомотив мировой истории покатился по совершенно другим рельсам… Я вернулся в Петербург, отслужив три года по контракту. Вот только привыкнуть к прежней жизни у меня не вышло. Так что я сел на поезд и поехал в Сибирь. В поисках новой жизни или нового себя. По дороге неведомый стрелочник отправил мой вагон по другим рельсам и в совершенно другую реальность. Нет, поезд привез меня в Сибирь. Только Сибирь оказалась совсем другая.
Двое наших в другом мире. Все в шоколаде, и чем это может грозить новому миру. Выложена первая книга.
Продолжаются приключения Васьки Василькова, героя нашего первого романа. Совершенно случайно простой деревенский парень становится носителем двух человеческих разумов — сельского парня и немецкого офицера, прожженного разведчика и диверсанта. Эта уникальность вытворяет с Васькой черт знает что…
Потерял сознаание, проснулся... девочкой в 60-х годах. Ничего о взрослой жизни не помню, живу обыкновенной жизнью школьницы. Рассказ основан на личных воспоминаниях автора.
Солдат срочник попадает в параллельный мир. На первый взгляд здесь нет разумной жизни, а у него прорезалась способность проникать на Землю в виде призрака и даже таскать оттуда необходимые вещи. Чем не жизнь? Красота! Всё меняет встреча с местными жителями, Михаилу приходится пересмотреть своё отношение к человеческой жизни, а также узнать страшную правду происходящего в этом мире.
Из-за эксперимента по открытию портала, в иной мир переносятся десять землян. Каким путем им следовать? Попытаться устроиться в деревне, которая их приняла? Завести семью, изучить профессию, освоиться? Попробовать найти путь домой, теряя надежду с каждым годом? Или стать частью банды, пытаясь заглушить боль наркотиками? Путей бесчисленное множество и у каждого решения есть причины, у всех событий есть последствия, а у разных мнений есть свои аргументы. И что бы уцелеть, больше всего нужно единство…В тексте использованы стихи группы «Мельница».