Марксизм во времена Маркса - [160]

Чрезвычайно распространенными в 30-е годы были антологии марксистских текстов на различные темы, подсказанные как соответствующими русскими изданиями, так и злободневными вопросами той или иной страны или региона: Маркс и Энгельс об Англии, Маркс и Энгельс о литературе и искусстве, Маркс и Энгельс об Индии, Китае, Испании и т.д. Среди сжатых переложений, несомненно, самым авторитетным тогда был второй параграф главы четвертой «Краткого курса истории ВКП(б)», приписываемый самому Сталину. Это сочинение приобрело большое влияние, особенно в тех странах, где классики мало издавались, причем не только потому, что коммунистам вменялось в обязанность штудировать его, но и потому, что простое и ясное изложение делало его в высшей степени действенным учебником. Невозможно переоценить его влияние на марксистов в 1938 – 1956 годах, и прежде всего в Восточной Европе после 1945 года.

В 60-е годы, особенно с ростом массы студентов и вообще интеллигенции, интересующейся марксизмом, с образованием марксистских или промарксистских движений вне коммунистических партий распространение классиков перестало быть своего рода монополией СССР и компартий. Теперь уже обыкновенные коммерческие издательства все активнее заполняли рынок такими публикациями, причем независимо от того, побуждали ли их к этому марксисты или сочувствующие марксизму люди в их редакции. Увеличилось также число и разнообразие левых издательств. Разумеется, в определенной мере это было следствием того факта, что Маркс теперь повсеместно расценивался как «классик» не только в политическом, но и в более широком смысле слова, как автор, с которым должен быть знаком любой читатель, обладающий средним уровнем образования и культуры, независимо от своих идеологических позиций. Так, во Франции «Капитал» вошел в такую серию классических произведений, как «Плеяда», а в Англии давно уже был издан в серии «Эврименз лайбрери». Новый интерес к марксизму не ограничивался уже обычным перечнем наиболее популярных работ: в 60-е годы такие произведения, как «К критике гегелевской философии права», «Святое семейство», докторская диссертация Маркса, «Экономическо-философские рукописи 1844 года» и «Немецкая идеология», появились на книжном рынке даже в тех странах, которые раньше отнюдь не принадлежали к авангарду в деле изучения марксизма, скажем в Испании. Впервые некоторые произведения Маркса оказались переведенными на другие языки не по инициативе коммунистов, например перевод на французский, итальянский, испанский и английский языки «Экономических рукописей 1857 – 1859 годов» (соответственно в 1967 – 1968, 1968 – 1970, 1973 годах).

Несколько слов о географическом распространении классических Марксовых текстов. Некоторые наиболее известные произведения широко переводились и до Октябрьской революции. В период между 1848 и 1918 годами «Манифест Коммунистической партии» выходил (помимо 54 изданий на немецком языке) на трех десятках языков, в числе которых три японских издания и одно китайское (хотя практически основу китайского марксизма всегда составляла работа Каутского «Экономическое учение Карла Маркса»). Многочисленными были переводы на основные западноевропейские языки: 26 французских, 34 английских, 11 итальянских изданий, между тем как Иберийский полуостров сильно отставал: одно-единственное португальское издание и 6 испанских, считая также латиноамериканские. Широко представлены в этом перечне языки народов царской России: наряду с безусловно преобладающим русским языком (70 изданий) здесь присутствуют и польский (11 изданий), украинский (5), финский (6), идиш (7), грузинский (4), армянский (2). Языки стран Северной Европы представлены относительно скромно, особенно если учесть уровень грамотности в этих странах: 6 датских изданий, 5 шведских, 2 норвежских. Центральная и Юго-Восточная Европа отличаются неравномерностью: от 9 венгерских изданий, 8 чешских и 7 болгарских до 1 словацкого и 1 словенского, между тем как Восточное Средиземноморье вообще отсутствует, если исключить 1 издание на ретороманском языке, выпущенное, вероятно, в Салониках. В полную противоположность этому первый том «Капитала» был переведен на все основные литературные европейские языки еще при жизни Энгельса: русский, французский, датский, итальянский, английский, голландский и польский; на испанском вышел неполный перевод. До Октябрьской революции «Капитал» был переведен также на болгарский (1910), чешский (1913 – 1915), эстонский (1910 – 1914), финский (1913) и идиш (1917).

Были в Западной Европе и свои опоздавшие: на норвежском языке «Капитал» был выпущен лишь в 1930 – 1931 годах (вероятно, потому что образованные люди могли свободно пользоваться датским переводом); на португальском – первое, неполное издание появилось в 1962 году. В период между двумя войнами «Капитал» проник и в Юго-Восточную Европу, хотя и в неполных изданиях: в Венгрию (1921), Грецию (1927) и Сербию (1933 – 1934). Нет свидетельств о попытках его сколько-нибудь широких переводов в этот период на языки народов СССР, за исключением украинского (1925). Перевод на литовский был опубликован в 1920 году в независимой Литве, но то был лишь запоздалый отзвук мощного распространения, марксизма в Российской империи. В этот период вместе с тем «Капитал» впервые проник за пределы западного мира (исключая Соединенные Штаты): его переводы были изданы в Аргентине (1918), Японии (1920), Китае (1930 – 1933), Аравии (1939). Можно с уверенностью утверждать, что такой рост вширь был тесно связан с воздействием русской революции.