Марковцы в боях и походах. 1918–1919 гг. - [19]

«Истинных сынов России» в то время оказалось слишком мало.

«…Должно упрекать всех и самого себя за проявленные слабости, нерешительность, отсутствие дерзания и пр., как бы все это по степени ни разнилось на деле. Эти упреки опровергнуть невозможно. Отвратительны самооправдания. С 1917 г. поставлен крест на всю прошлую службу каждого, где бы он ни служил, кем бы он ни был, если она не совпадала с дальнейшими делами во благо родины».

Генерал Михаил Васильевич Алексеев

В больном, беспомощном шестидесятилетнем старике в заношенной, некогда широкополой, а ныне обвисшей грибом синей шляпе, с повязанной красным фуляром щетинистой, давно не бритой щекой, в затрепанном неопределенного цвета пальто, с выстеганными по нему железными оранжевыми горошинами, невозможно было признать русской армии генерала Михаила Васильевича Алексеева.

Обессиленный мучительными приступами неизлечимой болезни, прибыл он в Новочеркасск для того, чтобы здесь приступить к созданию своего последнего земного дела, воспоминание о котором не раз смоет краски жгучего стыда с лица будущего русского человека, преисполнив гордости всякое честное русское сердце, огнем восторга зажжет глаза юности и научит ее, как надо любить Россию.

Вся Добровольческая армия есть плод безграничной веры генерала М.В. Алексеева в святыню земли Русской, ее великих страстотерпцев вождей и воинов в торжество вечной жизни над преходящим торжеством смерти.

Понимала, чувствовала и любила армия своего мудрого вождя, и вместе с ним, не считая жертв, сквозь удушаюшщие клубы красного тумана веровала сиявшему впереди свету. Имя ему – Россия!

За Россию

…Если бы в этот трагический момент нашей истории не нашлось среди русского народа людей, готовых восстать против безумия и преступления большевицкой власти и принести свою кровь и жизнь за разрушаемую Родину, – это был бы не народ, а навоз для удобрения беспредельных полей старого континента, обреченных на колонизацию пришельцев с Запада и Востока.

К счастью, мы принадлежим к замученному, но великому Русскому народу.

Генерал ДЕНИКИН

Благоговейной рукой на черном аналое, при тусклом мерцании восковых свечей, я открываю старый фолиант. Тихо шелестят пожелтевшие страницы. В сплошном орнаменте черных крестов смотрят на меня длинные столбцы знакомых и дорогих имен…

Мир мертвым!

Колеблется пламя свечей, бегут по стенам робкие тени…

А там, за черным аналоем, зияет глубокий внутренний скат необозримой Чаши – Чаши страданий и крови – страшной меры Воскресения.

Я подхожу к Ее сверкающему краю и гляжу в глубину. Она пуста… И только на самом дне едва тусклое темное пятно…

Тогда я иду к оставленному мною фолианту и, охватив руками края аналоя, роняю на него голову и в гордой радости целую его священные страницы.

Слава России – хвала марковцам!

Зарождение Алексеевской Добровольческой организации

2 ноября 1917 г. на перрон вокзала г. Новочеркасска из пришедшего из Ростова поезда высадилась группа человек двенадцать, в военных, но без погон и штатских костюмах, с небольшим багажом в руках. На вокзале был образцовый порядок: одни люди спокойно выходили из вагонов, другие входили в них, и никого из них не интересовала прибывшая группа, почтительно окружавшая старика в штатском. Никто не замечал ее радости – достижения ею цели – Земли обетованной.

Но не прошло и нескольких минут, как к группе быстрым шагом подошел офицер-донец, взял «под козырек» и что-то отрапортовал старику, снявшему сейчас же свою шляпу. Еще минута-другая и старик, это был генерал Алексеев, со своим адъютантом, ротмистром Шапроном-дю-Ларе, так же, как и генерал, одетый в штатское, сопровождаемые офицером, отбыли к атаману Дона генералу Каледину.

К оставшимся подошел другой офицер и повел их в город.

– Как тут у вас? – спросили его.

– Неважно! – ответил тот.

* * *

Генерал Алексеев, генерал без положения, без должности, но с именем и с идеей, которой теперь он жил и осуществить которую стремился, был принят атаманом, правителем целой области. Он сообщил атаману, что теперь настало время осуществить его намерение создать на территории Дона вооружённую силу для борьбы с большевиками, просил его еще раз дать приют офицерам и добровольцам и содействовать ему в его патриотическом начинании. Атаман Каледин разделял цели и намерения генерала Алексеева и обещал ему всемерную помощь.

Немедленно в Петроград полковнику Веденяпину была выслана условная телеграмма о направлении добровольцев в Новочеркасск.

2 ноября 1917 г. стало днем зарождения Алексеевской добровольческой организации на Дону, позднее ставшей Добровольческой армией. Неделю спустя после захвата власти в России большевиками, патриоты Родины ответили созданием противоборствующей им силы.

* * *

Группа спутников генерала Алексеева была приведена на Барочную улицу, № 39, где помещался лазарет № 2, теперь освобожденный от раненых и больных, но с оставшимся медицинским персоналом. Прибывших приветливо и радушно встретили, отвели им комнату, накормили. Скоро все уснули крепким сном после долгого, тяжелого и беспокойного пути. Так лазарет на Барочной, № 39 стал колыбелью Добровольческой армии.