Марк - [6]

И тут я увидел чудо. Среди свинцовой тяжести туч мелькнул кусочек голубого неба. Внизу шумел водопад, и шлейф брызг сиял в лучах солнца. Крик восхищения сорвался с моих уст. «Я принимаю этот путь, о, вольный ветер! Но там внизу остался человек, которого я люблю. И сейчас мне надо рассказать ему о синеве бескрайнего неба. Быть может, он тоже разделит нашу дорогу.»

Я пришел за тобой. Ветер ждет нас в горах, и ливень торопит за дверью.

– Какой ты смешной, Сото, и как печальны твои сказки. Взгляни на меня. Я уже стара, чтобы бегать по скалам.

– Это тревожность туч состарила наши тела. Но я знаю истину голубого неба и говорю тебе: там нет пределов, нет старости, и нет морщин. Есть звезды, манящие ввысь! Есть безграничность пространства и радость ликующей жизни!

– Мне хочется верить тебе, Сото. Но путь твой не для меня. Спасибо, что зовешь за собой. И прости, что зов твой не принят.

Скрипнула дверь, и старик ушел. В окно было видно, как грустно он брел по дороге. Мокрая одежда, седые волосы, тощее тело.

– Бедняга, – со вздохом сказала бабушка. – Безумная старость. За что такая кара?

* * *

Прошло три дня, и я перезнакомился со всеми обитателями селения. Жизнь в городе казалась мне особой привилегией, подаренной судьбой. Я привык к беспорядочной смене событий и встреч, к погоне за неуловимыми звездами своих и чужих желаний. Все это наполняло меня до краев. И я долго не мог понять, что простота и непосредственность селян порождены не узостью их мира, а искренним желанием прожить каждый миг бытия вовлечено и целостно.

И если где-то дороги вели в Рим, то здесь любая тропа кончалась у источника – места встреч и культурного центра ближайших окрестностей.

* * *

Увидев меня, седовласый Гурий замахал рукой.

– Смотри, как странно! – сказал он мне. – Дождь льет, не переставая, а источник оскудел.

Мы стояли под ветхим навесом, и у наших ног по каменистой дороге стекали ручейки воды.

– А меня, сосед, этим не удивишь, – ответил Отар. – Когда кругом такая кутерьма, почему бы и природе не потерять голову. Слышал? Вчера из Исчера пришел путник. Такое рассказывает – верить не хочется. И еще говорит, надо в горы уходить. Оставаться здесь – значит, смерти ждать. Говорит, сель пойдет нашим ущельем. Проклятые дожди, им нет конца!

– Подожди, зачем нам уходить? А Сото?

– Ха-а! И чем тебе поможет безумный старик? Он слишком тощий, чтобы преградить поток. Эй, Фаром, иди к нам. Почему проходишь мимо?

Коренастый кузнец едва не упал, поскользнувшись на мокрой глине. Вбежав под навес, он поправил кепку и с достоинством повернулся к нам.

– Здоровья вам, люди. О чем разговор?

– Я говорю, смотри, как странно, – оживился Гурий. – Дождь льет и льет, а источник сохнет.

– Дался тебе этот источник! – возмутился Отар. – Через день тут будет столько воды и грязи, сколько ты не видел за всю свою жизнь. Надо уходить. Так сказал мне путник из Исчера.

– А Сото? Образумь его, Фаром! Если бы селению грозила беда, старик давно бы поднял тревогу.

– Конечно, – ответил кузнец. – Молчит, значит, порядок.

– Ну, давай, смотри в рот своему Сото, пока сель не подмочит твои штаны. Нашел, кому верить! Безумцу!

– Зря ты так, – обиженно ответил Гурий. – На свете нет мудрее человека.

– Да вон он. Идет твой мудрец. Позови его, спроси.

– Эй, Сото, скажи, успокой наши сердца. Пойдет сель через наше ущелье или нет? Может быть, обманывает нас путник из Исчера?

– Что вы за люди! – закричал Отар. – Откуда старик может знать о потоке? И зачем обманывать нас путнику? Он всю ночь добирался сюда, чтобы предупредить об опасности. Плотину вот-вот прорвет, а путь для воды один – через наше ущелье. И сель уже идет, будь уверен.

– Ты прав, сынок. Уже идет.

Сото снял шапку и посмотрел на небо.

– Взгляните на эти тучи. Разве не похож их бег на водовороты грязного потока. То же величие и та же неотвратимость. Тихий шепот, переходящий в рев. Удар воздуха в лицо, и пласт земли, летящий в пропасть – с деревьями, домами и людьми.

Он говорил, и мы, как зачарованные, смотрели на низкое клубящееся небо. Слова Сото сплетали вокруг нас магический кокон. А над нами, между небом и землей, сминая облака, катился сель.

– Камни и вода устали от неподвижности. Как узники в тюрьме, они годами тосковали о свободе. И вот теперь их бег подобен вольному полету. Смотри, Отар! Та черная полоска! Как смытое дерево, правда? Или то перила моста с развилки дорог?

– Остановись, старик! Не время сказкам!

– А скажи, Сото, – спросил седовласый Гурий. – Вот это маленькое облако случайно не корова старухи Гуне? И рога не хватает, и пятно на боку. Вай, бедное животное… Фаром! Фаром! Там шапка твоя плывет!

Отар с тревогой посмотрел на лица соседей.

– Что с вами, люди? Это же тучи!

– Ха-а! Точно! Моя шапка! – завопил кузнец. – Я потерял ее на прошлой неделе, когда собирал дрова в ущелье у водопада. Думал найти… Ай, жалко. Хорошая была шапка, теплая.

– Послушай, Сото, – сказал вдруг Гурий. – Давай зайдем ко мне. Посидим, поговорим о прошлом, выпьем по стакану доброго вина. Ты подсушишь одежду, я согрею свое сердце. Пойдем с нами, Фаром.

– Подождите, – не унимался Отар. – А как же сель? Да будет он, в конце концов, или нет?