Мария Ульянова - [21]
Ульяновы приезжают в Киев в конце октября. За октябрь — ноябрь в полицейском «журнале наблюдений» сделано 127 пометок о том, куда, когда, к кому ходила Мария Ильинична. Неустанно перлюстрируются письма лиц, так или иначе связанных с политически неблагонадежными жителями Киева. В этот период часть своих писем Мария Ульянова подписывает именем «Женя». Эти письма привлекают внимание жандармов. Им уже известно, что под короткой подписью «Мед.» (Медвежонок) скрывается Мария Ульянова. Они проводят специальную графологическую экспертизу, которая устанавливает, что письма за подписями «Мед.» и «Женя» принадлежат одному и тому же лицу. В деле М.И.Ульяновой появляется новая страница.
В обстановке все более разгорающейся внутрипартийной борьбы для Владимира Ильича особое значение приобретала информация с мест. Этим и занялась Мария Ильинична. К ней в Киев поступают отчеты социал-демократических комитетов, резолюции, принимаемые отдельными группами по основным вопросам партийной жизни. Ночами сидит Мария Ильинична над шифровкой резолюций о II съезде, которые принимаются в больших и маленьких городах. Через руки Марии Ильиничны прошли резолюции Екатеринославской, Петербургской, Саратовской, Тверской, Нижегородской и других организаций. Эти резолюции поддерживают позицию Ленина и большевиков. К М.И.Ульяновой приезжают товарищи, информируют ее о положении на местах. В одном из писем Владимиру Ильичу Мария Ильинична сообщала: «В городах, где существуют лишь маленькие группы, как, например, Псков, Рига, письменных резолюций не составлялось, но на словах высказывалось доверие ЦК и презрение дезорганизаторам»29. На основе всех этих данных Мария Ильинична делает вывод о том, что только усиление периферийных организаций, находящихся в гуще борьбы трудящихся, даст действенные результаты в борьбе с меньшевиками, поскольку связи их более сильны в интеллигентских группах. «Думаю, что побеждать врагов надо изнутри, укрепляя комитеты и вообще местную работу»30, — пишет она.
В процессе партийной деятельности закаляется ее воля, вырабатывается принципиальный ленинский взгляд на пути революционной борьбы. В эти годы перед нами уже опытный, авторитетный деятель партии.
Большое место в ее работе занимает и информирование местных комитетов о положении за границей. Ее письма идут в Москву, Петербург, Одессу, Ярославль, Саратов и другие города. Она требует скорейших ответов. Ведь там, за границей, с нетерпением ждут известий из России. В письме к А.В.Метмановичу, посланном в Петербург, Мария Ильинична спрашивает: «Получили ли Вы наше предыдущее письмо с изложением последних событий за границей? Известили ли соседние комитеты? Сообщите, пожалуйста, с какими городами у Вас идет переписка?..»31
Необходимо учесть, что сохранилась лишь небольшая часть нелегальной переписки, да и то исследователям приходится «благодарить» за это полицию, там письма старательно переписывали и подшивали в дело.
Вести из-за рубежа не радуют. Надежда Константиновна пишет Маняше: «Дорогой Медвежонок, получ[или] твое письмо. См[ит] отменил все адреса, приходится писать окольным путем...» Затем следует подробный рассказ о расколе, о недостойном поведении членов ЦК, о дикой травле Ленина, и Надежда Константиновна заканчивает: «...Несмотря на все холопство Нила и Валентина перед меньш[инством] — мы все же не сомневаемся, что победа будет за нами, позиция м[еньшинства] чересчур уж фальшива, лживая. Вопрос только во времени. Пока что решили м[еньшинству] предоставить бесноваться, Лен[ин] садится за попул[ярную] брошюру».
Владимир Ильич начинает писать свой фундаментальный труд по протоколам II съезда РСДРП — «Шаг вперед, два шага назад».
Курьеры едут в Киев и из Киева, везут информацию с мест, а в ЦК они получают практические указания, как проводить в жизнь линию большевиков. Постоянно растет нужда в средствах, и все активисты партии ведут работу по сбору денег. Литература, прибывающая из-за границы, — это капля в море. Во всех промышленных городах возникают партийные ячейки, остро нуждающиеся в агитационном и пропагандистском материале. Много сил и времени отдает Мария Ильинична изданию марксистской литературы не только в Киеве, но и в Одессе, Николаеве, Конотопе. Архисложно доставать помещение для типографии, машины, шрифты. Одна типография была налажена в Одессе в декабре 1903 года, то есть через два месяца после переезда Ульяновых в Киев.
Полиции удалось перехватить несколько писем Марии Ильиничны в Одессу (отрывки из них подшиты в ее дело, заведенное Киевским жандармским управлением). Письма полны настойчивых вопросов, получены ли в Одессе посланные с нарочным «сапоги» и «женская обувь», как распределены между родственниками и т.д. Расшифровывая перехваченные письма Марии Ильиничны, полицейские констатируют: «...условное выражение «сапоги», очевидно, представляющее собой конспиративный термин, под которым подразумевается нелегальная литература»32.
Дело Марии Ильиничны Ульяновой и других товарищей, работавших в Киеве, обрастает все новыми фактами и документами. Она чувствует постоянную слежку. Снова нависла угроза ареста, но ни у кого не возникает мысли в такой ответственный момент хоть на время отойти от активной работы. Теперь каждый, идя на конспиративную явку, принимает вдвое больше предосторожностей, письма имеют иногда до трех пунктов пересылки. Особенно тщательно засекречивается связь интеллигенции с рабочими кружками.
