Марина [НЕ] грустит: Дьявольские ритмы - [20]
А вышло так.
Снежана и Маруся что-то карябали на листочках, Игнат стучал сложный ритм, а я наставлял Милу, у которой вообще-то всё прекрасно получалось безо всяких советов, так что обучение представлялось мне лишь фарсом для удовольствия её величества. Никакого стука - дверь открылась, и мы увидели Евгения Петровича в компании с Марьей Ивановной и тощей женщиной-завучем Еленой Валерьевной, которая как раз отвечала за культурно-массовую работу (ух, выдра!). Позади семенила Римма Ароновна, пожилая учительница музыки, в прошлом - оперная певица.
Мы притихли и инстинктивно поднялись на ноги, встав практически по стойке «смирно».
- Та-ак, - сообщил директор.
- Вот видите, я же вам говорила, - это запищала ему на ухо «выдрозавуч». Что за идиотское лиловое платье она на себя натянула?
- Я разрешила ребятам, - говорила на заднем плане милейшая Римма Ароновна, но никто не слушал её, - за ребят поручилась Снежаночка. Вы же знаете Снежану Варяг…
«Да щас! Держу пари, в данную минуту они её даже в упор не видят»! – подумалось мне.
Марья Ивановна подошла к Марусе и принялась что-то с нею выяснять настолько тихо, что я не мог расслышать. Зато я слышал завуча. Она быстренько и в красках расписывала директору варианты правильного использования такого отличного помещения. Бред - они что, раньше не знали, что этот зал существует? Что за внезапность? То не нужен был зал, то теперь он превратился в ценнейший ресурс. Как будто не могло это подождать. Ну, хоть пару лет!
- Значит, так, - сказал вдруг директор громко, - в школе не хватает классов, а такой зал пустует. Устроили тут, понимаешь. Оборудование убрать, ключи сдать завхозу.
Я хотел поинтересоваться, что значит, «пустует», но не стал. Хотя, может, и стоило бы, ведь зал использовался учениками для творческой работы - нами! А школы, между прочим, создаются для учеников!
Почему-то я был уверен, что Маруся не смолчит и испортит ситуацию безнадёжно, но её нейтрализовала Марья Ивановна, так что директор-узурпатор ушёл, а за ним последовали и завуч, и Римма Ароновна, всё ещё пытавшаяся взывать к здравому смыслу.
И коль скоро директор ушёл, в присутствии классной мы немного перевели дух.
- Марья Ивановна, чего это он? - спросил я.
Классная руководительница повернулась ко мне:
- А то не понимаешь? Раз вы создаёте в школе группу, надо было обсудить, как положено – хотя бы со мной. А вы дубка слишком большого взяли - сами всё сделали, ни у кого не спросили - вот теперь получите и распишитесь.
- Я не могу молчать, когда такое происходит! - заявила Маруся, - я пойду, поговорю.
- Не смей, - взмолилась Марья Ивановна, и я понял, что именно она всё это время обсуждала с нашим ураганным величеством. Классная руководительница удерживала сумасшедшую Марусю от необдуманных шагов и фраз. От всей души спасибо Вам, Марья Ивановна.
Но теперь-то что делать?
Я повернулся к Миле и Игнату, которые всё это время оставались у меня за спиной, и сразу чётко осознал: дело ещё хуже, нежели казалось мне. Почему?
Потому что за предшествующую неделю я ни разу не видел Игната без его фирменной улыбочки. А теперь он хмур и напряжён. А ещё Мила странно взялась за гриф своего баса.
Не зная, как реагировать на такое, я быстро оглянулся на Снежану. Та была на месте - за синтезатором, и выражение её лица оставалось обычным. Но вот правая рука показывала ладонь. Мне? Скорее нет. Скорее, тем, кто стоял за моей спиной.
- Вы чего?
Нет ответа. Только сосредоточенные взгляды мимо меня - на дверь!
А дверь снова открылась, и, скалясь злорадной улыбкой, вошла Елена Валерьевна.
- В общем, так, артисты, - начала она пренебрежительно, - Римме Ароновне удалось убедить Евгения Петровича не разгонять вас сразу. Через две недели в школе танцы, так вот вам список песен. Сыграете - останетесь репетировать.
И она подала список Марусе.
Наша командирша опустила глаза на бумажку. Секунды чтения ей было достаточно, чтобы с криком «ДА НИКОГДА В ЖИЗНИ!!!» вылететь из зала.
- Маринааа! - Марья Ивановна бросилась следом.
И как только дверь захлопнулась, Снежана опустила ладонь и тихо обронила:
- Разрешение получено.
Я даже не успел подумать уточняющий вопрос, как мимо меня промелькнула Мила. Не пробежала, нет - пронеслась ловкими скачками, одновременно срывая с себя бас, занося его. Это только кажется, что всё самое важное должно происходить, точно в замедленном кино. В жизни всё мгновенно.
Завуч среагировала молниеносно: увернулась от удара басом и тут же напала на Милу, которая, впрочем, тоже показала класс: воспользовавшись инерцией от неудавшегося выпада, ловко уклонилась, заставив противницу повернуться спиной ко мне. И Игнату.
Который тут же оказался на позиции, нанёс пару ударов кулаками и немедленно отпрыгнул прочь - подальше от когтей.
«КОГТЕЙ?»
Елена стала тоньше и длиннее: её безвкусное лиловое платье больше не доходило ей и до колен. Вся она ссутулилась, стала гибкой и … пружинистой, что ли. Кожа потемнела, глазища вспыхнули, пальцы удлинились. Что это вообще?!
Я стоял, как дурак, в башке только брань, а передо мной творились дурдом и мракобесие: вампир и эльфка сражались с чудищем с одобрения ангела. Уточните, пожалуйста, из какой это книги?
Рассказы букеровского лауреата Дениса Гуцко – яркая смесь юмора, иронии и пронзительных размышлений о человеческих отношениях, которые порой складываются парадоксальным образом. На что способна женщина, которая сквозь годы любит мужа своей сестры? Что ждет девочку, сбежавшую из дома к давно ушедшему из семьи отцу? О чем мечтает маленький ребенок неудавшегося писателя, играя с отцом на детской площадке? Начиная любить и жалеть одного героя, внезапно понимаешь, что жертва вовсе не он, а совсем другой, казавшийся палачом… автор постоянно переворачивает с ног на голову привычные поведенческие модели, заставляя нас лучше понимать мотивы чужих поступков и не обманываться насчет даже самых близких людей…
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.