Марина - [58]

— Нет, на Аллу бы я никогда не подумала! Представляешь, доцентша из Минского университета. Интеллигентная, обходительная, по-немецки говорит, как дикторша с ЦДФ. Не знаю, что она могла там украсть И могла ли вообще. Тут до нее одна Ирка была. Оторва, а не девка. Пыталась деда шантажировать, чтобы он на ней женился. Ютнер сопротивлялся из последних сил, так Иркин дружок из немцев отделал его под грецкий орех. Месяца полтора, наверное, Ютнер отлежал. По-моему, Карамель говорила, что эта Ирка тоже из Киева. Но точно не знаю. Я с ней не общалась, уж больно она льстивая была и хитрая. Без конца Карамели плакалась, что жизнь не сложилась, что нищая, что возвращаться домой не хочет, потому что ничего хорошего ее там не ждет…  В конце концов, отбыла благополучно. И слава богу! Из-за таких Ирок в Европе наших баб и считают шантажистками и вымогательницами. Вдоволь уже насмотрелись все на невест из России…

Опять Ирина. И скорее всего та самая. Мистика какая-то. Не Бад Кройцнах. А немецкий филиал Киева. Здесь живут Райка, Вадим, жила Карамель. А теперь еще выясняется, что и красавица Ирина здесь тоже побывала. У меня, впрочем, не было ни капли сомнений, что это она.

— Чего приуныла, подруга? — Райка вырвала меня из моих подозрений и недобрых мыслей.

Ее девчонки мирно посапывали, убаюканные ровным гулом мотора. Машина шла плавно, что неудивительно при таком качестве автобана.

— Долго еще?

— Минут через десять будем на месте.

Когда мы въехали на дорогу, по обеим сторонам которой толпились сосны, и запахло свежестью и хвоей, я заерзала на сиденье. Так захотелось нырнуть в просвет между стволами и исчезнуть среди деревьев. Давненько я по лесу не бродила.

Райка, уловив мое нетерпение, улыбнулась.

— Помню, помню, как на экскурсии в Святошинском лесу мы тебя всем классом искали.

— Нашла, что вспомнить, вредина! Маленькие же совсем были. Я тогда за бабочкой с полянки сиганула. Бабочка улетела все равно, а я так испугалась — вокруг никого, что разревелась от страха. Потом еще и Клавдия Васильевна мне выписала. Обещала двойку по поведению за четверть.

— Вот мы и дома.

Машина остановилась перед деревянным домом, выкрашенным в зеленый цвет. Вокруг простиралась очаровательная солнечная полянка.

— Давай перенесем девчонок в детскую. Они еще часок — другой проспят. А у нас будет время, чтобы осмотреться, разложить все и приготовить что — нибудь на обед.

Малышки и вправду спали мертвым сном. Мы с Райкой уложили их на кроватки в детской, а сами принялись за дела насущные: разобрались на кухне. Особо утруждаться не пришлось, обед был практически готов. Как — никак у Ютнера отоварились. Суши выложили в тарелку, мисо из коробочки разбавили кипятком, Цыплят разогрели в микроволновке. При этом я подумала, что при таком уровне кухонной цивилизации можно иметь троих детей. Времени на полноценный обед ушло не больше, чем на приготовление кофе в турке. На сладкое предполагалось фисташковое мороженое. Заодно и я его попробую. Раньше не доводилось. И вообще гастрономическое изобилие небольшого немецкого городка меня обескраживало. В Киеве после совкового стандартного набора в каждом магазине я считала, что мы уже живем при полном продуктовом коммунизме — двенадцать сортов колбасы — это уже кое-что, пусть даже на вкус они не отличаются друг от друга.

— Можешь теперь пробежаться вокруг дома. Далеко не уходи. Леса ты этого не знаешь, а вокруг километров на десять ни души.

— А чего это вы в такую глушь забрались?

— Иногда хочется побыть там, где не мельтешат перед глазами соседи. Что ни говори, а Германия перенаселена.

— Заелась ты, Сидорова! Киев вспомни! Пятнадцать квартир в подъезде. Слева пьянка, справа драка, сверху с балкона помойное ведро на твое белье вывернули, а на лестничной площадке прямо перед твоей квартирой наркоманы расположились — очередную дозу усваивают. Вспомнила? Стало стыдно перед подругой? Ладно, я пошла на разведку.

Лес был совсем не лесной. Парк какой-то. Вместо стихийных тропинок аккуратно проложенные дорожки. Муравейник в оградке из частокола. Под соснами плотно слежавшаяся хвоя. Чисто, как в палисаднике у хорошей хозяйки. Никаких признаков пребывания неорганизованных туристов — ни бутылок, ни пластиковых стаканов, ни смятых сигаретных пачек. Словно и не ходит никто в этот, с позволения сказать, лес. И я походила — походила и решила, что мне здесь скучно.

Перед домом уже буйствовали Райкины дочурки. Обе непременно хотели играть облезлым мишкой, хотя вокруг был разложен ассортимент не бедного магазина игрушек. Они тянули тряпичного медведя каждая в свою сторону и голосили при этом не хуже самодеятельного ансамбля народной песни. Увидев меня, они бросили мишку. Я поняла, что теперь они намереваются делить меня, и быстренько ретировалась в дом под Райкину защиту.

Райка с кем-то говорила по мобильному телефону. При моем появлении на пороге кухни она торопливо попрощалась, отложила трубку в сторону и сказала:

— Садись, поешь.

По голосу я поняла, что она чем-то расстроена, но расспрашивать ни о чем не стала. Если захочет, сама расскажет.

— Я, наверное, ограничусь мороженым.