Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая - [33]

Именно Скоблин явился той лакмусовой бумажкой, по которой можно было судить о накале контрразведывательной борьбы на тайном театре военных действий. Впрочем, всё по порядку.

После создания в сентябре 1924 года «Российского общевоинского союза» (РОВС), председателем которого, как и следовало ожидать, был утверждён бывший Главнокомандующий Русской армией генерал Врангель, противостояние между белоэмигрантами и «Советами» заметно обострилось. В ответ на несколько громких терактов, устроенных на территории СССР (неудачные покушения на Бухарина, Крыленко и пр.), в результате тщательно спланированной спецоперации барон Врангель (проживавший на тот момент в Брюсселе) был заражён смертельной болезнью – туберкулёзом. Позже выяснилось, что виновником его смерти мог быть брат генеральского денщика Юдихина. Человек этот прибыл в Антверпен на советском пароходе и, судя по всему, являлся большевистским агентом. Вскоре после случившегося оба брата бесследно исчезли. Через полтора месяца тяжёлой болезни Пётр Николаевич Врангель скончался.

Барона Врангеля на посту председателя РОВСа сменил генерал Александр Петрович Кутепов (1882–1930). Но и его постигла незавидная участь. В воскресенье, 26 января 1930 года, Кутепов вышел из своей квартиры по рю Русселе в Париже и на углу с улицей Удино был схвачен то ли двумя, то ли тремя неизвестными. Они втолкнули Кутепова в автомобиль, усыпили хлороформом и под видом пьяного члена экипажа доставили на советский пароход «Спартак» в Марселе. В пути слабое сердце генерала не выдержало: он умер всего в 100 км от Новороссийска…

Однако имеют место и другие версии этого события. Например, советский разведчик Павел Судоплатов утверждал, что генерал был задержан на одной из улиц Парижа тремя сотрудниками иностранной резидентуры ОГПУ, одетыми в полицейскую форму, под предлогом проверки документов. Вынужденный сесть с ними в автомобиль, генерал оказал физическое сопротивление и скончался от сердечного приступа. Таким образом, если верить Судоплатову, никакой переправки в Советский Союз генерала Кутепова не было.

Зато точно известно другое: всей операцией руководили начальник 1-го отделения ИНО ОГПУ Яков Серебрянский и заместитель начальника контрразведывательного отдела ОГПУ Сергей Пузицкий. И ещё одна важная деталь: в день похищения Кутепов шёл на встречу с кем-то из своих; и этот свой, скорее всего, являлся одним из близких друзей.

Кто этот «свой», стало понятно после похищения преемника Кутепова – генерала Евгения Карловича Миллера (1867–1939), в 1937 году.

Если долго идти на запад – обязательно придёшь на восток, говорил мудрый Конфуций.

Генерал Николай Скоблин в Галлиполийском лагере являлся командиром Корниловского ударного полка. Когда РОВС возглавил Александр Кутепов, стал одним из его ближайших помощников. Осенью 1930 года был завербован бывшим однополчанином, ставшим агентом ОГПУ, неким Петром Ковальским, получив при этом кличку «Фермер». (Его супруга, певица Надежда Плевицкая, станет соответственно «Фермершей».)

Во второй половине тридцатых Скоблин уже чувствовал себя грешником на дьявольской сковородке. Те иудины двести долларов, предложенные вербовщиком как ежемесячный оклад за работу на НКВД[66], уже не согревали ни сердце, ни душу. Тем не менее эти деньги, как ему намекали, следовало отрабатывать.

А из России приходили чудовищные вести: огромная когорта «бывших» томилась в тюремных подвалах, счёт расстрелянных шёл на тысячи. В стране разгул «Большого террора». Смятение и среди наших резидентов-разведчиков за рубежом. Зная, что их ожидает на родине, кое-кто возвращаться отказывается. Таких безжалостно ликвидируют. Освобождающиеся места занимают другие – из числа когда-то непримиримых врагов.

С приходом к власти в Германии Гитлера председатель РОВС генерал Евгений Карлович Миллер всё больше склоняется к мысли о необходимости сотрудничества с нацистами. Это подтолкнуло руководство НКВД принять решение убрать Миллера, поставив на его место Скоблина, что существенно изменило бы расстановку сил. Была разработана секретная операция, главная роль в которой отводилась генералу-перебежчику.

22 сентября 1937 года Скоблин предлагает своему шефу встретиться с германскими представителями. Однако Миллер был тёртым калачом и, уходя на встречу, оставил записку: «Сегодня в 12 часов 30 минут у меня назначена встреча с генералом Скоблиным на углу улиц Жасмэ и Раффэ. Он должен взять меня на рандеву с двумя немецкими офицерами. Один из них – военный атташе сопредельного государства Штроман, полковник, другой – герр Вернер, сотрудник здешнего германского посольства. Оба хорошо говорят по-русски. Встреча организована по инициативе Скоблина. Возможно, это ловушка, поэтому я оставляю вам эту записку»[67].

Миллер не вернулся.

Один из асов советского Разведупра РККА, «невозвращенец» Вальтер Кривицкий (Самуил Гершевич Гинзберг), вспоминал: «Коллеги Миллера пришли в ту ночь в отель, где проживали Скоблин и его жена. Сначала Скоблин отрицал, что знает что-либо о местонахождении Миллера или о назначенном обеде, предъявляя алиби своей непричастности. Когда ему показали записку Миллера и пригрозили отправить в полицейский участок, Скоблин, воспользовавшись удобным моментом, выскользнул из комнаты и уехал в поджидавшем его автомобиле. Следов Миллера не было найдено. Скоблин тоже исчез»