Маргелов - [176]
Народу в части не хватало, вот и получалось, что у ребят караулы и наряды почти через день. Прямо как в известной солдатской поговорке: через день на ремень…
На следующий день Коля снова стоит на посту, как и в первый раз. Постоянно волнуется, поправляет берет. Вдруг в роту заходит командир полка, с ним Маргелов. Коля снова растерялся, рот открыл и… забыл, что положено сказать по уставу.
Полковник, разозлившись, орет ему:
— Ну?! Что стоишь и молчишь, я тебя спрашиваю? Кричи!
— А-а-а! — заорал как резаный Коля.
Василий Филиппович рассмеялся и добродушно похлопал Колю по плечу.
Следующей ночью командующий пошел на охраняемый объект, да как раз на Колин объект и в Колину смену. Того снова коротнуло, и он из темноты вместо: «Стой, кто идет!» — заорал без пауз:
— Стой! Сто-о-о-ой! Сто-о-о-ой! Сто-о-о-ой!
Маргелов тут же узнал его и тоже кричит Колюне:
— Кай! Ты, что ли? Это я, генерал Маргелов из Москвы! Узнал?
Коля молчит. Маргелов ему:
— Ты, вот что: не вздумай, сукин кот, на мне отпуск зарабатывать! Договорились?
А утром командиру полка Маргелов приказывает:
— Кая — в отпуск! Он мне ночью жизнь спас!
Коле завидовали все десантники.
Военный объект
Семидесятые годы. Рязань.
Маргелов приехал в очередной раз в училище. И вот понадобилось как-то ему по своим неотложным генеральским делам посетить городскую комендатуру. Поехал он туда на своей служебной «Волге». А перед комендатурой не только стоять, но и останавливаться нельзя, о чем предупреждает соответствующий дорожный знак.
Но Маргелов приказал своему водителю остановиться и ждать его.
Через некоторое время к «Волге» командующего подходят сотрудники ГАИ, и начинается:
— Уберите автомобиль!
— Не уберу — генерала ожидаю, — отвечает водитель. — Он приказал здесь ждать.
— Немедленно уберите автомобиль — будут неприятности! И у вас, и у вашего генерала!
На шум вышел дежурный офицер и попытался договориться с гаишниками, объяснить ситуацию. Но гаишники уперлись:
— Убирайте, и все тут!
Сообщили Маргелову. Он выглянул в окно, тут же позвонил в училище. Из училища прибыл курсант-десантник с автоматом и четырьмя флажками. Курсант расставил флажки по периметру «Волги» и встал на посту. Территория, помеченная флажками, с этого момента получила статус военного объекта и охранялась соответствующим образом. Проверять верность присяге часового гаишники не стали, сели в машину и уехали.
Давай меняться!
Байка от Валеры Ягодки, советского прапорщика, стрелка-радиста Ил-76, однажды в Афганистане спасшего двести дембелей-десантников
В теплый летний день в воздушно-десантную дивизию приехал Василий Филиппович Маргелов. Он прошел в кабинет командира дивизии. В приемной снял китель, повесил на вешалку. Было жарко.
В приемной дежурил молодой лейтенантик, то ли порученец, то ли ординарец комдива. И вот, когда командующий вошел в кабинет командира дивизии, наш лейтенант загляделся на генеральский китель. Смотрел, смотрел, осмелел и решил тот китель примерить. Надел его, подошел к зеркалу, залюбовался. Генеральские погоны, петлицы, отличное сукно, густо пропахшее табаком…
Маргелов всю жизнь был заядлым курильщиком, курил много и постоянно. И вот захотелось ему покурить и в этот раз. Похлопал по карманам брюк, а папиросы-то остались в кармане кителя! Полковник, командир дивизии, предложил сигареты.
— Да нет, — отмахнулся Маргелов, — я сигареты не курю. Пойду за своим «Беломором».
Вышел в приемную. Там лейтенант у зеркала в его генеральском кителе.
— А что, лейтенант, тебе идет! — говорит он порученцу.
Лейтенант опешил. Он не ожидал, что командующий так быстро вернется. Стоит перед командующим — пошевелиться не может.
— А ну, расправь, расправь грудь. Вот так. Хорош! — И командующий искренне залюбовался лейтенантом. Говорит ему: — Давай меняться!
— Как, товарищ генерал?
— А так: я тебе свой китель, а ты мне свои яйца!
Замудонец
Идет проверка боеготовности десантной части. По этому случаю в часть прибыл сам командующий. Понаехали генералы, полковники. Парк техники, кухню, плац, сортиры осмотрели и сели в тени деревьев отдохнуть. Жара. Вдруг командир части видит такую картину, которая никак не вписывалась в сюжет проверки: по аллее идет только что призванный десантник, по виду — лоботряс, бездельник, ничем полезным не занят, идет, природой любуется… Ничем не занятый солдат для проверяющих — находка, большой непорядок. Для командира части — нож в самое сердце.
Все генералы и полковники невольно молча смотрят на дефилирующего по аллее вольного десантника, у которого вдобавок ко всему еще и ремень болтается на яйцах, и берет на затылке, и руки в карманах. Командир части вскочил, побагровел, подзывает солдата:
— Эй, ты, замудонец, а ну-ка подойди сюда!
Боец увидел офицеров, мгновенно подтянул ремень, поправил берет, разгладил гимнастерку, строевым шагом подошел к полковнику, вскинул ладонь к берету, громким голосом, четко докладывает:
— Товарищ полковник! Рядовой Замудонец по вашему приказанию прибыл!
Тут проверяющие снова притихли, а командир части с изумлением спрашивает:
— Ты что, солдат?.. У тебя и правда такая фамилия?
— Никак нет, товарищ полковник! Фамилия у меня другая. Но ведь у Чапаева все чапаевцами были!
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Чтобы по-настоящему понять детективы Стига Ларссона, нужно узнать, какую он прожил жизнь. И едва ли кто-нибудь способен рассказать об этом лучше, чем Ева Габриэльссон, его спутница на протяжении тридцати с лишним лет.Именно Ева находилась рядом со Стигом в то время, когда он, начинающий журналист, готовил свои первые публикации; именно она потом его поддерживала в борьбе против правого экстремизма и угнетения женщин.У нее на глазах рождались ныне знаменитые на весь мир детективные романы, слово за словом, деталь за деталью вырастая из общей — одной на двоих — жизни.
Книга подготовлена по инициативе и при содействии Фонда ветеранов внешней разведки и состоит из интервью бывших сотрудников советской разведки, проживающих в Украине. Жизненный и профессиональный опыт этих, когда-то засекреченных людей, их рассказы о своей работе, о тех непростых, часто очень опасных ситуациях, в которых им приходилось бывать, добывая ценнейшую информацию для своей страны, интересны не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Многие события и факты, приведенные в книге, публикуются впервые.Автор книги — украинский журналист Иван Бессмертный.
Во втором томе монографии «Гёте. Жизнь и творчество» известный западногерманский литературовед Карл Отто Конради прослеживает жизненный и творческий путь великого классика от событий Французской революции 1789–1794 гг. и до смерти писателя. Автор обстоятельно интерпретирует не только самые известные произведения Гёте, но и менее значительные, что позволяет ему глубже осветить художественную эволюцию крупнейшего немецкого поэта.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
От редакции журнала «Знамя»В свое время журнал «Знамя» впервые в России опубликовал «Воспоминания» Андрея Дмитриевича Сахарова (1990, №№ 10—12, 1991, №№ 1—5). Сейчас мы вновь обращаемся к его наследию.Роман-документ — такой необычный жанр сложился после расшифровки Е.Г. Боннэр дневниковых тетрадей А.Д. Сахарова, охватывающих период с 1977 по 1989 годы. Записи эти потребовали уточнений, дополнений и комментариев, осуществленных Еленой Георгиевной. Мы печатаем журнальный вариант вводной главы к Дневникам.***РЖ: Раздел книги, обозначенный в издании заголовком «До дневников», отдельно публиковался в «Знамени», но в тексте есть некоторые отличия.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.