Маргелов - [175]
Должно быть, президент просто желал бы видеть таких парней в форме армии США…
Снаружи или изнутри?
Солдаты строили забор вокруг автопарка воздушно-десантного полка. Маргелов приехал в часть и конечно же решил взглянуть на стройку. Сразу заметил — забор несоразмерно высокий. Спросил у офицеров:
— Зачем вы ставите такой высокий забор?
— Это, Василий Филиппович, чтобы обезопасить себя от воров, — сказал командир части.
— Снаружи или изнутри? — усмехнулся командующий.
Майор, старлей и молодой солдат
Молодой боец, недавно призванный и толком ничего не знающий, каким-то образом угодил в курилку вместе с командующим, командиром полка, полковником и офицерами. Осмотрелся. А курить охота до жути. Посмотрел на своего комполка, но попросить закурить у него постеснялся. Посмотрел на Маргелова и говорит:
— Товарищ майор, у вас не будет сигареты?
Погоны командующего он не разглядел. Маргелов был в своей привычной летной кожаной куртке.
У Маргелова глаза на лоб:
— Чего?!
Солдатик решил не отступать:
— Я говорю, сигаретки не будет, товарищ майор?
Маргелов повернулся к комполка и говорит:
— Слышь, старлей, дай бойцу сигарету, а то у меня папиросы.
Он действительно всю жизнь курил папиросы.
Заповедь
В дивизии подводили итоги боевой подготовки войск.
Ранним утром начальник штаба спешил в клуб части, чтобы подготовить помещение к работе. Надо было развесить схемы, таблицы, проверить работу микрофонов. С докладом будет выступать сам командующий. И вот по пути к клубу начштаба встречает Маргелова. Тот уже встал и, свежевыбритый, бодрый, прогуливается возле гостиницы.
— Что это ты так рано поднялся? — удивился он начальнику штаба.
— Мои помощники, товарищ командующий, свято чтут солдатскую заповедь: «Начальник работает — не мешай ему! Спит — помогай ему!»
Маргелов рассмеялся. И заметил:
— Ну, мудачок! Если не умеешь организовать подчиненных, то делай все сам! А заповедь хорошая, надо запомнить.
Одно замечание
Рассказ ветерана ВДВ
Случилось это в давние уже времена, в Советской армии, в которой отслужил положенные два года и я.
Как известно, десантный полк на случай военных действий, помимо всего прочего, имел технику НЗ. У нас это были в основном тентованные грузовики ГАЗ-66. Кузова «газонов» были набиты всякой фигней, в том числе и шанцевым инструментом: лопатами, ломами, кирками, даже пилами. Время от времени полк посещали проверяющие. У проверяющего, как известно, главная задача — накопать побольше замечаний. Старшие офицеры во время этих проверок всегда тряслись. Чем больше замечаний, тем больше и основательнее трепка по итогам очередной «войны».
Шла проверка первого батальона. Комбат был в отпуске, и его замещал его помощник майор Кучуков. Характер у Кучукова агрессивный, настоящий десантник марге-ловской выучки. Дело свое знает хорошо. Повидал немало проверок. Проверяющим в батальон назначили майора-штабиста с таким же характером, да еще по-канцелярски въедливым.
Было заведено: если есть три замечания, то независимо от их сути трепка назначалась основательная. Одно-два замечания — так себе, они у проверяющих всегда найдутся.
Ворвавшись в боксы с НЗ, проверяющий, как коршун в зайца, тут же вцепился в лопату, которая торчала в держалке на боку ГАЗ-66, и начал диктовать майору Кучукову приговор:
— Первое — черенок лопаты имеет заусенцы, краска слезла. Второе — жало лопаты ржавое и несмазанное. Третье — ЗИП лопаты (представьте себе, даже у лопаты есть запасные части, в частности, запасной шуруп для крепления к черенку) отсутствует! Товарищ майор, вашему дивизиону двойка! Три замечания!
Помощник проверяющего тем временем всё это фиксирует в блокноте.
Майор Кучуков какое-то время молча наблюдал за действиями проверяющего и его помощника. Вдруг он взрывается:
— А хрен вам, товарищ майор!
Вырывает из рук проверяющего лопату, как метатель копья бросает ее за забор и, тыча в блокнот его помощника, рычит:
— Пиши: «Отсутствует лопата» — одно замечание!
В этот день в первом батальоне ничего, кроме отсутствующей лопаты, больше не нашли. Проверяющий был обескуражен.
Говорят, когда командующему доложили о результатах, а потом рассказали всё в красках и жестах, он смеялся до слез. Действиями майора Кучукова он был доволен.
Маргелов и Кай без Герды
Еще был у нас такой случай. Проверка. Приехал в нашу часть на недельку командующий. Ходит со свитой, во все дырки заглядывает, а под вечер ему вздумалось караул проверить. А заступает в наряд наш взвод. И вот стоим на разводе. Генерал ходит перед строем и перед каждым десантником останавливается. По уставу в это время надо представиться: «Караульный такого-то поста такой-то смены ефрейтор такой-то!» Идет Маргелов вдоль строя и подходит к Коле Бабенко. А Коля, бедный, заика, да еще в сильном волнении. Подходит генерал к нему, пора говорить, а Колю заклинило:
— Кай-й-й, кай-й-й, кай-й-й… — А потом, с досадой махнув рукой, Коля четко и ровненько говорит: — Ай! Один черт, товарищ генерал, правильно не скажу!
На плацу стоит гогот. Маргелов, после пропущенного стакана, добрый, склонный поговорить с солдатами, пошутить. Говорит командиру:
— Кая после наряда отпустить в увольнение! Пускай там какую-нибудь Герду пощупает!
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Чтобы по-настоящему понять детективы Стига Ларссона, нужно узнать, какую он прожил жизнь. И едва ли кто-нибудь способен рассказать об этом лучше, чем Ева Габриэльссон, его спутница на протяжении тридцати с лишним лет.Именно Ева находилась рядом со Стигом в то время, когда он, начинающий журналист, готовил свои первые публикации; именно она потом его поддерживала в борьбе против правого экстремизма и угнетения женщин.У нее на глазах рождались ныне знаменитые на весь мир детективные романы, слово за словом, деталь за деталью вырастая из общей — одной на двоих — жизни.
Книга подготовлена по инициативе и при содействии Фонда ветеранов внешней разведки и состоит из интервью бывших сотрудников советской разведки, проживающих в Украине. Жизненный и профессиональный опыт этих, когда-то засекреченных людей, их рассказы о своей работе, о тех непростых, часто очень опасных ситуациях, в которых им приходилось бывать, добывая ценнейшую информацию для своей страны, интересны не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Многие события и факты, приведенные в книге, публикуются впервые.Автор книги — украинский журналист Иван Бессмертный.
Во втором томе монографии «Гёте. Жизнь и творчество» известный западногерманский литературовед Карл Отто Конради прослеживает жизненный и творческий путь великого классика от событий Французской революции 1789–1794 гг. и до смерти писателя. Автор обстоятельно интерпретирует не только самые известные произведения Гёте, но и менее значительные, что позволяет ему глубже осветить художественную эволюцию крупнейшего немецкого поэта.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
От редакции журнала «Знамя»В свое время журнал «Знамя» впервые в России опубликовал «Воспоминания» Андрея Дмитриевича Сахарова (1990, №№ 10—12, 1991, №№ 1—5). Сейчас мы вновь обращаемся к его наследию.Роман-документ — такой необычный жанр сложился после расшифровки Е.Г. Боннэр дневниковых тетрадей А.Д. Сахарова, охватывающих период с 1977 по 1989 годы. Записи эти потребовали уточнений, дополнений и комментариев, осуществленных Еленой Георгиевной. Мы печатаем журнальный вариант вводной главы к Дневникам.***РЖ: Раздел книги, обозначенный в издании заголовком «До дневников», отдельно публиковался в «Знамени», но в тексте есть некоторые отличия.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.