Маргаритки для одинокой леди - [20]

, в полнеба или около того. Знаю я, что таких не бывает, ну и что? А иначе почему вдруг стало темно? Ночью в лесу и так-то света немного, но тут наступила полная темнота. Потом ясно послышался вой собаки и голос Костика отчетливо произнес: «Раньше Марина наследовала. По традиции». Рот наполнился горькой и тягучей слюной, стало душно, как перед грозой, как под ватным одеялом, — пытаешься вздохнуть и нечем. И тут же все пропало: обычный лес, обычная ночь, чуть душноватая, ну, так лето ведь. Наваждение!

Еще парочка таких «явлений», и не останется ничего другого, как уверовать в телепатию и прочие потусторонние явления, вплоть до зеленых человечков. Или это все шуточки подсознания, которое «тихо сам собою» сложило два и два и выдало результат. Вроде бы на таком принципе работает неуловимая интуиция. Дело за малым — понять, что сей сон означает.

«Рекомендую обратить внимание на поведение собаки в ночь преступления. — Собаки? Но она никак себя не вела! — Вот это-то и странно». Классика.

Ну и что? Собака выла в ночь, когда убили Марину Геллер. Я была уверена, что выла Герда. Была уверена до тех пор, пока Альбина Вадимовна не сказала, что Герда к тому моменту уже заснула. Но со своего балкона я не могла слышать никакую другую собаку, нет их, других, на моей стороне дома…

Снизу, со двора? Во-первых, я готова поклясться, что вой шел сверху, а во-вторых, в нашем дворе собаки не воют — Джек-Полкан не позволяет.

Собственно, это ничего не доказывает. Ну, предположим, выла именно Герда. И что? Судя по всему, отношения между Мариной и мачехой оставляли желать много лучшего, так что Герда завыла от своего собачьего предчувствия, а Альбине, скорее всего, просто не хотелось идти падчерицу встречать. Но вот так прямо в этом признаться — ах, что вы! Проще «забыть», что собака беспокоилась и сохранить приличное выражение лица.

По чести сказать, одна бредовая версия бродила в моей голове с того момента, как Костик спросил меня про чулки. Слишком уж Альбина Вадимовна была задумчива при разговоре, слишком часто дотрагивалась до губ — а значит, скорее всего, врала напропалую. Маньяк из нее, может, и никакой, а вот смерть падчерицы очень даже выгодна. А остальные трупы — для маскировки. В отдельно взятом убийстве жертва рассматривается как личность, чьи связи и особенности могут и должны привести к убийце. А в серии жертва становится «одной из», и какое уж там внимание к личности…

Невзирая на всю свою бредовость, версия выглядела логически непротиворечиво. Но, во-первых, уж очень она была страшненькая, во-вторых, не объясняла, почему убийства начались именно тогда, когда они начались. Однако, что же все-таки означает то странное наваждение? просто мозги устали? Или наоборот?

18

Мне нравится, что вы больны не мной…

Черная оспа

Очень удачное все-таки здесь место. И рядом с домом, и на отшибе, ниоткуда не видно. Вот было бы забавно, если бы поблизости настоящий маньяк объявился… Только вряд ли они вообще существуют… Зато все верят, и, главное, милиция верит, ищет бедного маньяка вовсю. Придется для убедительности еще одну жертву добавить. Чтобы уж совсем непонятно было — кто на самом деле… Абсолютную достоверность спектакля гарантирует не только актерская игра, но и тщательно выстроенные декорации. Но как не хочется, бог ты мой! Опять выслеживать, прятаться, притворяться, опять этот хрип, вонь, глаза выпученные — гадость. Все эти спецы, которые утверждают, что убийца входит во вкус и продолжает убивать просто по инерции, даже получает от этого удовольствие, — что бы они понимали! Грязная, отвратительная работа, какое там удовольствие. Только и думаешь, чтобы не стошнило. Если бы можно было обойтись без этого… Но нельзя приготовить омлет, не разбив яиц. Ну, ничего… Последнее усилие… Потом останется только ждать. Месяц-два, максимум полгода. А потом… Потом можно будет, наконец, все забыть… Может, прямо сейчас и попадется какая-нибудь подходящая… Последняя…

19

Только пьющие знают, что такое — быть трезвым…

Омар Хайям

Тело Альбины Вадимовны обнаружил ее новоиспеченный супруг. Вернувшись заполночь с делового фуршета и не обнаружив дома новобрачной, Валерий Михайлович забеспокоился, решил, что она засиделась у какой-нибудь подруги, и пошел встречать. Минут через двадцать Герда привела его к еще теплому телу. «Декорация» ничем не отличалась от предыдущих: чулки «Маргарита», один на шее, другой на левой ноге, рядом — то, что осталось от пучка маргариток.

Вот только жемчужины не было ни на теле, ни в теле, ни вокруг — хотя осматривали только что не с микроскопами. Но жемчужина могла запросто выкатиться и провалиться, например, в дырку от дождевого червя…

Валерий Михайлович, кажется, даже стал меньше ростом. И — не кажется, а точно — в одночасье поседел. Вероятно, именно от этого лицо его вдруг приобрело какой-то землисто-желтый цвет. По крайней мере, раньше был вроде нормальный. Или это я не замечала? Валерия Михайловича было жаль ужасно. А вот саму Альбину Вадимовну — нет. Очень странно.

Да и в целом я чувствовала себя Алисой, которой Белая Королева советовала для тренировки «поверить в десяток невозможностей до завтрака». Смерть Альбины Вадимовны выглядела как раз такой невозможностью. Ведь я совсем уже было начала подозревать… Зато теперь можно было без лишних сомнений оставить информацию о Саше Жильцове при себе. Что бы там ни было, а в тот момент, когда убивали Альбину Вадимовну, он находился в пяти километрах от этого места. И в метре от меня.