Маргарита Бургундская - [111]

– Полноте! – промолвил Буридан. – Вскоре он утратит эти иллюзии.

– Если вы мне поможете, мы его, конечно же, спасем… если еще не поздно, и тогда…

– К оружию! – прокричал на улице чей-то голос.

– Ладно, – сказал Буридан, – вечером мы вернемся к этому разговору – здесь, или, как говорил Леонидас, в гостях у Плутона.

В то же время он вышел, а вслед за ним и Готье. Ланселот Бигорн также поспешил выбежать за дверь. Что до Гийома и Рике, то они только-только начали очередную партию к кости.

– Пять и шесть! – вскричал Рике. – Я выиграл.

– Ты проиграл! – воскликнул Гийом, выбрасывая две шестерки. – Все наши трофейные доспехи – мои!

Король Базоши и император Галилеи в три броска разыграли добычу, которую они рассчитывали собрать с трупов врагов.

Вытащив из ножен длинные рапиры, они тоже устремились к выходу.

Во Дворе чудес стоял громкий шум. Разбившись на три роты, бродяги толпились у баррикад на улицах Святого Спасителя и Убогих. Третий отряд, менее многочисленный, выдвигался к улице Вольных Стрелков. Отовсюду неслись ужасные ругательства, изрыгаемые на всех языках мира, что весьма напоминало библейское смешение языков у Вавилонской башни. Стоя в дверях своих жилищ, причитали женщины. Старухи выкрикивали проклятия и рвали на себе волосы, заранее начиная петь отходную, молодые – более даже отважные, отчаянные, жестокие, чем сами нищие – смешивались с бойцами.

– Вперед, мазурики и деловые ребята, спасем наших детей и жен!

– Вперед, карманники и убогие! Смерть жандармам! Смерть лучникам!

Страшный гул поднялся на улице Убогих, затем, почти тотчас же, и на улице Святого Спасителя: лучники бросились на штурм двух баррикад…

На узких улочках они подталкивали друг друга, лезли друг другу на спины; опьяненные сражением, жаждущие убивать, они неслись вперед, словно стаи волков, одни – отправляя в воздух град стрел, другие – уже отбросив арбалеты, карабкались на баррикады с секачом или палицей в руке. Через несколько минут десятков пять самых неистовых возникли, с отчаянными криками, на верхушке баррикады улицы Святого Спасителя, где командовал Валуа. Нищие в страхе попятились, и лучники начали спускаться с баррикады.

И тут некая женщина, потаскушка – с распахнутой грудью, подобранным подолом платья, обнаженными руками – бросилась на нападавших, размахивая топором. Вслед за ней устремились и другие: две, три, десять женщин, а вслед за этими женщинами, с невообразимыми проклятиями, – уже и бродяги.

В общем, в следующую минуту на обеих сторонах баррикады люди карабкались, толкались, падали и снова вставали, чтобы лезть вверх. Вскоре криками огласилась уже верхушка баррикады: лучники против нищих, мужчины вперемешку с женщинами. Палицы со странным звуком ударялись о кирасы и шлемы, секачи отбрасывали на солнце тусклые отблески, и там, в этом ужасном кишении сплетенных тел, ударяющегося одно о другое оружия, стонов и воплей, твердо стоял среди трупов, отбросив в сторону рапиру, огромного роста безоружный мужчина – воплощение самого кошмарного сна! Однообразными, неспешными и точными жестами Гийом Бурраск опускал кулаки на головы бросавшихся на приступ лучников. Вот он схватил одного из них голыми руками – и в следующую секунду человек этот с приглушенным криком уже описывал в воздухе кривую, разбиваясь о мостовую в основании баррикады.

– Эй, дружище! – вопил Рике Одрио. – Это нечестно: так ты мне ни одного не оставишь!

– Две шестерки! – ревел Гийом Бурраск, набрасываясь на очередного лучника.

Рике рубил и колол рапирой налево и направо, прыгая с одного конца баррикады на другой с проворством обезьяны. Рядом с ними сражались порядка тридцати развратниц и бродяг…

Вскоре оживление на улице Святого Спасителя спало.

На баррикаде остались лишь Гийом и Рике.

Внизу, унося раненых и оставляя десятка полтора убитых, отступали лучники. Валуа собирал офицеров и, бледный от ярости, вопил:

– Тысяча экю тому, кто убьет этих двух мерзавцев.

– Эй, Валуа, – прокричал Рике, – дай эту тысячу экю мне, и я умру со смеху!

Вокруг друзей засвистели стрелы.

– Спускаемся! – спокойно сказал Гийом. – До завтра тут все будет тихо. Забава закончилась.

Они спустились и направились к баррикаде улицы Убогих.

Но в этот момент, перекрывая все прочие шумы Двора чудес, поднялся невообразимый гул на улице Вольных Стрелков.

Гийом и Рике бросились туда: теснимые войсками Мариньи, бродяги обратились в беспорядочное бегство.

Бурраск и Рике ринулись вперед, крича:

– Идем на помощь! Смерть жандармам!

– Куда вы, друзья? – промолвил некто, внезапно вырастая перед ними.

То был Бигорн.

– Разве не видишь, что наши отступают?

– Ба! – сказал Бигорн, подмигнув. – Ну и пусть себе!..

* * *

Что же происходило на улице Вольных Стрелков? Туда Мариньи бросил свои основные силы, и не только потому, что там не было баррикад, но и потому, что через эту, более широкую улицу можно было провести массированное наступление. Первый министр лично командовал атакой. За первыми отрядами лучников, расположившимися так, чтобы идти один за другим, взобравшись на бочку напротив генштаба Мариньи, издали, восторженно стуча ногами, наблюдал за сражением король. Рядом с ним находился Валуа, который только что присоединился к Людовику, сообщив, что баррикада на улице Святого Спасителя оказалась неприступной. Вскоре подоспел и Шатийон, заявивший, что у баррикады на улице Убогих, которую также не удалось взять приступом, королевская армия потеряла пятьдесят бойцов.