Марафон в Испанском Гарлеме - [9]

– Вы впервые летите на «конкорде»?

Малко пришлось ответить утвердительно. Сосед улыбнулся:

– Вот увидите, когда хоть раз воспользуешься этим самолетом, не захочешь летать другими. Это другой мир, другой век. По делам мне приходится летать в США раз, а то и два раза в неделю. Раньше это был кошмар. Требовалось двое суток, чтобы прийти в себя. В эти два дня я не мог принимать решений, присутствовать на деловых встречах. Теперь я почти не устаю. Можете мне поверить: даже если билет стоит немного дороже, этот полет позволяет заметно экономить. – Он наклонился и с таинственным видом добавил: – А вы знаете, что руководящим работникам некоторых государственных учреждении запрещено пользоваться «конкордом» якобы из-за того, чтобы не расходовать лишних денег...

– Это ложная экономия, – ответил Малко. – Администраторы – это люди без воображения. Для них утомление других не в счет.

Этот интересный обмен мнениями был прерван глухим шумом: самолет начал взлет. Он поднимался вверх как свеча. Сидевший неподалеку американец, одетый, как попугай, во все зеленое, испустил резкий крик от радости. Если бы не иллюминаторы, то можно было подумать, что находишься в обычном самолете. Утомленный разговором со словоохотливым соседом, Малко надел наушники и откинулся в кресле.

Стереопередача была превосходной. Он включил второй канал и стал любоваться настоящим балетом элегантных стюардесс, одетых в полосатые шелковые платья. Восхитительные и деловитые, как муравьи: достаточно поднять немного голову – и перед вами сразу же оказывался наполненный стакан... Малко посмотрел на висевший впереди спидометр: 1,2. Оказывается, они уже набрали сверхзвуковую скорость, не почувствовав при этом ни вибрации, ни самого ощущения скорости. Увидев, что сосед-француз уснул, Малко стал рассматривать фотографии Хуана Карлоса Диаса, полученные им от австрийской разведки. Тот ли это человек, которого ему придется опознать в Вашингтоне?

Опасный убийца, хладнокровный, как кобра.

Вокруг него пассажиры объедались черной икрой, печеночным паштетом, омарами – они стремились попробовать все, не лопнув.

Настоящая Византия...

Малко отложил в сторону фотографии: стюардесса предложила ему икры и водки. Малко взял одну рюмку. Он хотел сохранить свежую голову. Потом он задремал. Открыв глаза, Малко увидел, что спидометр показывает 2,03. Таким образом, скорость составляла две тысячи триста километров в час, высота восемнадцать тысяч метров над Атлантическим океаном. Небо было ярко-голубым, без единого пятнышка. Самолет даже ни разу не вздрогнул. В наушниках звучала совершенно чистая музыка. Неожиданно он почувствовал свою принадлежность к другой человеческой расе, к элите, которая уже вкушала радости будущего. Сказочное ощущение. Цифра 2,03 не менялась.

Он поднялся. Туалеты были расположены между первой и второй кабинами. Когда он возвращался на место, голос командира корабля объявил:

– Начинаем снижение. В Вашингтоне мы будем в пять часов пятьдесят пять минут по местному времени, точно в соответствии с расписанием. Погода теплая, 95° по Фаренгейту, облачно.

Маленькая приятная печка. Малко никак не мог прийти в себя. Он только что был в Париже. Этот прыжок в шесть тысяч километров через Атлантику прошел как во сне. Стюардессы пытались в последний раз обслужить пассажиров. Приземление оказалось таким мягким, что Малко не заметил, как шасси коснулось посадочной полосы. Самолет катился с головокружительной скоростью, постоянно притормаживая. В иллюминаторе показалось здание из стекла и стали: аэропорт Даллас. Удивительно: он совершенно не испытывал усталости. Кварцевые «Сейко» показывали парижское время. Три часа пятьдесят пять минут в воздухе.

– Ну вот! – оживился его сосед-француз. – Приятного вам времяпрепровождения, мсье.

Если бы он знал цель поездки Малко...

Наконец «конкорд» остановился. В вашингтонском аэропорту за пассажирами приезжают автобусы. Пассажиры, направляющиеся в Нью-Йорк, могут воспользоваться услугами компании «Келгэн Эйрвэйс»: самолет отправляется через час. В двадцать часов они приземлятся в аэропорту Ла Гуардия в Нью-Йорке. Именно в это время они вылетели из Парижа. Если бы не зловредность нью-йоркских властей, запретивших французскому самолету «конкорд» приземляться в Нью-Йорке, то все путешествие заняло бы на два с половиной часа меньше и не потребовалась бы пересадка.

Малко обратил внимание, что автобус, приближающийся к сверхзвуковому лайнеру, сопровождает серая машина. Вскоре открылась дверца самолета. В него вошел человек в штатском, который вполголоса о чем-то поговорил со стюардессой. Она тут же попросила пассажиров отойти от двери и объявила:

– Мистер Малко Линге, прошу вас подойти к первой двери.

К нему сразу же подбежал человек в штатском:

– Рад приветствовать вас, сэр.

Автобус с подъемником стоял почти впритык к самолету. Водитель не отрывал глаз от телекамеры, установленной в кабине. Малко вошел в кабину подъемника, которая стала опускаться вниз. Увидев, что спуск закончен, водитель открыл пневматическую дверь.

– Прошу вас, сэр.

Малко вышел на посадочную площадку, оказавшись прямо возле колес «конкорда». В лицо дул жаркий и влажный ветер. Снизу самолет казался еще более внушительным. Серая машина стояла здесь же. Через переднее стекло Малко разглядел румяное лицо с серыми глазами. Этого человека он прекрасно знал: Крис Джонс, «горилла» ЦРУ, в прошлом лучший «спусковой крючок» секретных служб. Ему уже приходилось выполнять вместо с ним немало ответственных поручений. Американец открыл дверцу: