Манзовская война. Дальний восток. 1868 г. - [9]
Впоследствии, основываясь на подготовленных его сотрудниками материалах, Головкин составил две записки, в которых ставил вопрос о необходимости ограничить претензию на бассейн Амура пространством между верхним течением реки, Зеей и Удью. Однако войны с Францией, Швецией и Турцией надолго отвлекли внимание российского правительства от дальневосточных проблем. К тому же, заметное влияние на позицию Петербурга оказывала боязнь Министерства финансов за успешно развивавшийся кяхтинский торг, обороты коего выросли за первую четверть XIX века с 8,2 до 12,3 миллионов рублей, достигая 8,3 % всего объёма внешней торговли России>14. Впрочем, 13 сентября 1828 года Министерство иностранных дел запросило у Главного управления Восточной Сибири подробные сведения об амурской навигации. Представленная записка включала показания удского крестьянина Кудряшова, беглого ссыльного Г.Васильева и других лиц. Все они свидетельствовали, что Сахалин — остров и морское сообщение с Амуром возможно. Тогда же предложение об использовании этой возможности высказали служивший в Российско-американской компании штурман П.Т. Козьмин и генерал-губернатор Восточной Сибири А.С. Лавинский. В 1832 году Лавинский направил в Азиатский департамент Министерства иностранных дел записку, доказывавшую, что Амур глубок и судоходен, гиляки его низовий и сахалинские айны не зависят от Китая, что позволяет приступить к изучению и освоению реки. Это утверждение, казалось, подкрепил переход М.В. Ладыженского с 15 казаками по Амуру от Усть-Стрелки до Албазина весной того же года. Однако министерство оставило предложения губернатора без последствий.
Между тем, в 40-е годы XIX века в Охотском море всё чаще стали появляться иностранные китобойные суда. В ноябре 1839 года англичане развязали Первую опиумную войну с Китаем и, одержав победу, заставили Пекин передать им во владение остров Гонконг, вскоре ставший оплотом британского влияния на Дальнем Востоке. Исследуя окрестные моря, английские корабли вскоре добрались до побережья Японского моря к северу от Корейского полуострова, где обнаружили обширный залив, названный ими заливом Виктории, а от русских впоследствии получивший имя Петра Великого. Тогда же в Китай устремились американские предприниматели. Но Россия, из-за трудностей со снабжением собственных владений, не могла должным образом ответить на усиление позиций других держав на подступах к её дальневосточным границам. Более того, в 1841 году Российско-американской компании пришлось отказаться от своих калифорнийских факторий. Сложившееся положение заставило Петербург в который уже раз вернуться к идее использования Амура. Решающую роль на этот раз сыграло повеление императора Николая I выяснить, возможно ли проникновение морских судов в реку.
Предпринятая Министерством иностранных дел в 1840 году попытка открыть доступ к Амуру дипломатическими средствами провалилась: воюя с Англией на юге, цинский двор не мог допустить продвижения русских к своим тылам на севере. А через три года уже российское Министерство финансов, стремясь сохранить приходившую в упадок кяхтинскую торговлю, блокировало подготовку экспедиции во главе с контр-адмиралом Е.В. Путятиным, предназначавшейся для изучения юго-восточных берегов Охотского моря, северной оконечности Сахалина и устья Амура. В такой обстановке решено было отказаться от официальных путей достижения цели и прибегнуть к помощи Российско-американской компании. По повелению императора Николая I, компания в 1845 году снарядила небольшой бриг «Константин», под командованием поручика корпуса флотских штурманов A.M. Гаврилова. Высочайше утверждённая инструкция предписывала ему устроить стоянку севернее амурского лимана и исследовать вход в реку шлюпками, отвечая на возможные вопросы китайцев, что судно случайно занесено в эти места бурями и течениями. Поднимать русский флаг запрещалось. Команде брига не разъясняли задач плавания. Впрочем, отыскание истины к ним, очевидно, не относилось, так как компанейское начальство распорядилось провести экспедицию в одну навигацию.
5 мая 1846 года «Константин» вышел из Новоархангельска и 29 июля достиг места назначения. В соответствии с инструкцией Гаврилов приступил к описи и промерам лимана со шлюпок, однако из-за частых туманов, ветреной погоды и всё укорачивавшихся дней исполнил лишь часть программы, отказавшись от обследования южного фарватера. 22 августа бриг вернулся обратно. На основании представленных поручиком материалов главный правитель Русской Америки М.Д. Тебеньков составил «Записки об экспедиции поручика Гаврилова». Ознакомившись с ними, директор компании, контр-адмирал Ф.П. Врангель сделал вывод о несудоходности Амура и полуостровном положении Сахалина>15. Такое заключение, на первый взгляд, противоречило карте, опубликованной в 1832 году голландским учёным Ф.Ф. Зибольдом в приложениях к своей книге. Карта, подготовленная японцами Могами Токунаем и Мамия Риндзоо, в 1808 году прошедшим на лодке между Сахалином и материком, показывала там именно пролив, а не перешеек. Примирить противоречие помогла гипотеза о существовании осушки, в пользу которой говорили небольшие глубины у входа в Амур. Согласно промерам Гаврилова, они менялись в пределах от 5 до 1,5 футов (1,5-0,5 м).
