Маньяки: охотники на людей - [5]

Он живет ради убийств, ради краткого мига интенсивных эмоциональных переживаний, подобных ослепительному взрыву. В этот миг высшего накала чувств убийца переживает свой величайший триумф, он чувствует, что страхи его прошлого больше не мучают его… Истина во всем своем великолепии является перед его взором, высшие откровения становятся близкими и доступными…

Однако вскоре на смену эйфории убийства приходит чувство опустошения, страха, отчаяния. Убийца впадает в депрессию. Дни или недели проходят в тоске, страхе, печали, в это время преступник может даже написать исповедь или обратиться за помощью к стражам порядка или к прессе.

Некоторые просят, чтобы их поймали — как Ричард Хейренс, серийный убийца из Чикаго. В комнате жертвы он написал записку губной помадой на зеркале с просьбой поймать его, пока он не убьет снова. Хейренс понимал, что не может контролировать себя, и сообщил об этом полиции.

Фаза депрессии может длиться довольно долго. Чувство безнадежности, бессилия, осознание того, что ему не достичь того облегчения, к которому он так стремится, погружают преступника в глубины отчаяния. Однако в своей настоящей, реальной жизни он продолжает заниматься обычными, повседневными делами, и со стороны кажется вполне нормальным, обычным человеком.

Но вскоре болезненные, горячечные фантазии начинают вновь рождаться в его голове. Его мания, его извращенная тяга к смерти, составляющая саму основу его существования, вновь гонит его на охоту за людьми. Подобно дикому зверю, идущему на запах добычи, он опять начинает поиск жертвы.

И вот на его пути вдруг случайно оказывается человек, который выделяется из толпы — возможно, у него какая-то особенная улыбка, или манера держаться, или его голос напоминает убийце интонации голоса из его далекого прошлого, или запах духов незнакомки вызывает в памяти болезненные воспоминания… И вскоре еще одна жертва попадает в искусно подстроенную ловушку, и драма убийства начинает развиваться в соответствии с многократно отработанным ритуалом…

Ритуал серийного убийства

Из общей массы «обычных» убийц серийные убийцы выделяются одним общим признаком — соблюдением определенного ритуала.

Как пишет в своей книге «Серийные убийцы. Растущая угроза» доктор Норрис, эксперты выделяют несколько фаз в ритуале серийного убийства.

В момент убийства своей жертвы преступник достигает высшего пика своего могущества, переживает высший накал страстей, эмоциональный и сексуальный оргазм.

Но этому моменту предшествует навязчивое состояние, когда болезненные фантазии бесконечно прокручиваются в его воспаленном воображении, когда он переходит в своего рода «сумеречное» состояние сознания, другой мир, где живет по своим законам.

Затем начинаются поиски подходящей жертвы, когда охотник на людей прочесывает раз за разом места, где может встретиться не ведающая заготовленной ей участи жертва. Потом он заманивает ее в искусно расставленную ловушку — и начинает подготовку к ритуалу убийства. В нем убийца попытается заново пережить, восстановить и, возможно, «исправить» драматические переживания своего детства.

Давний «спектакль» из его прошлого, где ему самому отводилась роль жертвы, опять разыгрывается на сцене жизни, но теперь роли в нем переменились. Теперь убийца пытается сыграть в нем другую роль — ту, которая, как по мановению чудесной волшебной палочки, поможет ему избавиться от перенесенных в прошлом страданий и боли.

Новая роль в старом спектакле делает его другим человеком, дает ему возможность почувствовать свою ценность, свою силу и власть. На пике своего могущества он переживает свой триумф, и прошлое не пугает его больше, его призраки, его страхи растворяются в момент высшего торжества…

Безумные фантазии

Первую из фаз серийного убийства — фазу ауры — образно сравнивают с дверью, которая открывает (и закрывает) переход в другое измерение.

В то время, когда преступник переживает фазу ауры, его восприятие окружающей действительности меняется. Быстротекущее время как бы замедляет свой бег, краски окружающего мира становятся ярче, запахи интенсивнее, необычайно увеличивается кожная чувствительность.

В его мозгу зарождаются чудовищные фантазии, и больное воображение разыгрывает разнообразные сцены ужасного насилия. Продолжительная фантазия вызывает возбуждение, которое увеличивается по мере того, как чудовищный спектакль, разыгрывающийся в больном воображении преступника, подходит к своему последнему акту.

Можно сравнить это с забытой на старом проигрывателе виниловой пластинкой. Она крутится, оставленная своим забывчивым хозяином, без конца проигрывая одну и ту же мелодию. Звукосниматель перескакивает с конца на начало — и опять по кругу…

Также и преступник может день за днем, месяц за месяцем проигрывать в своем воображении одни и те же сцены — изощренное насилие, чудовищные пытки, глумление над беззащитной жертвой, убийство… Пластинка крутится и крутится… Спектакль повторяется и повторяется, на сцену опять и опять выходят те же самые актеры…

И так продолжается до тех пор, пока однажды преступнику не встретится человек, который удивительно подходит для роли в его чудовищном спектакле. Этот человек даже и не подозревает, что ему уже уготована роль жертвы — и безумное действо закончится ужасной кульминацией. Жертва оказалась на пути охотника — и безумная, чудовищная фантазия превращается в ужасную реальность.