Мануэла - [36]

Братья Бернарды, выстрелив несколько раз по удалявшейся лодке, в которой был их обидчик, бросились к брату Коррадо. Схватив парня за руки, они вытащили его из воды. Он был еще жив, лежал лицом вниз и не видел, как уплывает все дальше Коррадо. Братья Бернарды наблюдали за уменьшающейся в размерах лодкой, жалея, что так и не сумели отомстить за сестру.

— А что было дальше с девушкой? — спросила замолчавшую Бернарду Исабель. Но в комнату опять постучали.

— Войдите, — негромко сказала мадам Герреро. Дверь отворилась, и в комнате опять появился Бенигно.

— Извините, мадам, — склонил он голову в полупоклоне, — там спрашивают сеньориту Исабель. — В его руке была записка.

— Я так и знала, — сказала недовольно Исабель, — это Эмилио. Я просила его позвонить мне попозже. Вот он и позвонил.

— Извините, сеньорита, — Бенигно протянул ей листочек бумаги, — это не сеньор Эмилио спрашивает вас, а сеньор Фернандо Салинос. У него к вам есть срочный разговор.

— Что ему от меня надо? — удивилась Исабель. — И как он вообще узнал, где я живу? Ведь я ему не давала своего адреса.

— Кто это такой? — властно потребовала объяснения мадам Герреро. Она всегда просила Исабель быть разборчивой в своих знакомствах и внимательно следила за тем, чтобы дочь выполняла ее наставления.

— Это, наверное, попутчик Исабель, с которым она летела из Америки, — объяснила Бернарда.

— Может быть, прогнать его? — спросил Бенигно. Ему это было еще под силу. Для своих лет он был очень даже крепок.

— Нет, — ответила Исабель, поднимаясь, — я сделаю это сама. — Она решительно направилась к двери. Бенигно ловко открыл ее перед ней и поспешил следом на всякий случай.

Бернарда осталась в комнате тет-а-тет с мадам Герреро. Последняя обрадовалась маленькой передышке. С облегчением вздохнула. Бернарда подошла к столику, на котором стоял кувшин с водой, взяла стакан и наполнила его.

— Время принимать лекарство, мадам. — Из маленькой бутылочки она добавила в стакан несколько капель. — Врач советовал быть очень осторожными с этими каплями.

— Тебе бы, конечно, очень хотелось, чтобы вместо этих капель был яд? — грустно улыбаясь, спросила мадам Герреро, пристально следившая за всеми действиями Бернарды. — Тебе бы очень хотелось отравить меня, не правда ли?

— Да что вы такое говорите, мадам? — изумилась Бернарда, направляясь со стаканом в руке к постели больной. — Знайте, что я никогда не смогу причинить вам ни малейшего вреда. Тем более сейчас, — многозначительно добавила она, — когда мы так близки к правде. — Она протянула мадам Герреро стакан с лекарством. — Я ждала этот день всю жизнь.

— Последние слова еще не сказаны, — ответила мадам Герреро, принимая стакан и поднимая его, словно это был бокал с вином и она провозглашала тост. — Ты слишком рано начала праздновать победу, Бернарда. — Мадам Герреро выпила лекарство, выпила так, как не пила его последние дни, залпом, не отрывая взгляда от стоящей перед ней Бернарды. Та в свою очередь тоже не отводила от нее своих глаз. Это была настоящая дуэль. Ни одна из них не хотела уступать. Но ни одна из них и не была уверена в победе. Борьба за Исабель была еще впереди.

Когда недовольная и почти разгневанная Исабель спустилась на первый этаж, с кресла поднялся Фернандо и шагнул ей навстречу. Он ожидал увидеть в ее глазах хоть искорку радости от встречи с ним. Но, увы, глаза Исабель метали молнии. Фернандо почувствовал себя незваным гостем.

— Привет, Исабель, как я рад тебя видеть! — Несмотря на холодный прием, Фернандо решил вести себя как ни в чем не бывало. — Прошу простить меня за столь глупый поступок, знаю, что мне надо было сначала позвонить и получить твое разрешение на этот визит, но я не смог удержаться. Мне так хотелось увидеть тебя снова. Признаюсь, я боялся тебе звонить: по телефону так легко получить отказ. И поэтому… — он не договорил.

— Тебе не следовало приходить сюда, — перебила его Исабель, нимало не заботясь о правилах гостеприимства.

— Я думал, что… — Фернандо растерялся. Такого приема он все же не ожидал.

— Я не давала тебе ни своего адреса, — продолжала суровую отповедь Исабель, — ни номера телефона и тем более не приглашала. Не понимаю, как ты посмел появиться здесь?!

— Исабель! — Фернандо знал, что если он сейчас каким-то образом не сумеет смягчить этот ледяной прием, ему не видать больше Исабель. — Я не переставал думать о тебе ни на минуту с тех пор, как мы расстались в аэропорту. И подумал, что, возможно, у нас с тобой есть много такого, о чем стоило бы…

И опять Исабель не дала ему окончить мысль.

— А по-моему, ты ошибаешься, и нам с тобой совершенно не о чем говорить! Так что, пожалуйста, оставь этот дом. — Исабель грациозно повернулась к нему спиной, собираясь уйти.

— Но, Исабель! — жалобно воскликнул Фернандо, понимая, что теряет ее навсегда. Сейчас, видя ее снова перед собой, он с особенной силой понял, что не сможет пережить, если она его прогонит, лишив надежды на продолжение знакомства. — Я прошу, я умоляю тебя лишь об одном: позволь мне прийти к тебе или позвонить в другой раз. Извини, если я огорчил тебя неожиданным появлением. Я понимаю, что поступил неподобающим образом, но я ничего не мог с собой поделать.