Манипуляторы сознанием - [8]

В настоящее время дирижирование национальной информационной мистерией осуществляется ставленниками государственно-капиталистической экономики, обосновавшимися в исполнительных ведомствах Белого дома, а также в рекламных агентствах и агентствах по связям с общественностью на Мэдисон-авеню. Как свидетельствует материал, представленный в последующих главах, есть все основания полагать, что в будущем манипулирование средствами информации достигнет еще большего уровня. Поток информации в обществе представляет собой источник силы. Было бы нереально думать, что контроль над этой силой может быть ослаблен.

Тем не менее американская корпоративная экономика сталкивается с огромными проблемами, и они продолжают накапливаться. Как бы долго ни откладывалось их решение, крах, в какой бы форме он ни наступил, неминуем. И тогда уже разветвленная и концентрированная информационная система сможет с поразительной легкостью переключиться на службу целям, отличающимся от корпоративных интересов, которые она так решительно отстаивает сегодня.  

Глава 1 МАНИПУЛЯЦИЯ И ЗАПРОГРАММИРОВАННОЕ СОЗНАНИЕ

Пять мифов, составляющих основное содержание

Миф об индивидуализме и личном выборе

 Самым крупным успехом манипуляции, наиболее очевидным на примере Соединенных Штатов, является удачное использование особых условий западного развития для увековечивания как единственно верного определения свободы языком философии индивидуализма. Это позволило концепции индивидуализма выполнять сразу две функции. Она оберегает право частной собственности на средства производства и одновременно выступает в качестве блюстителя индивидуального благосостояния, предполагая, а скорее настаивая, что последнее недостижимо без существования первого. На этом фундаменте и зиждется вся конструкция манипуляции. Чем объясняется сила этого могущественного понятия?

Есть достаточно оснований, чтобы утверждать, что суверенные права личности не более чем миф и что общество и личность неотделимы друг от друга. Как свидетельствуют Ломакс, Берковиц и многие другие, «зачатки культуры уходят корнями в сотрудничество и коммуникацию» [1]. И все же основой свободы, как ее понимают на Западе, является наличие гарантированного индивидуального выбора. Личный выбор всегда выделялся как нечто желанное и предоставляемое в большом объеме. Природа происхождения этого понятия не нова. Отождествление личного выбора с человеческой свободой развивалось бок о бок с индивидуализмом семнадцатого столетия, причем оба явления — продукт зарождавшейся в тот период рыночной экономики[2].

На протяжении нескольких столетий личное право собственности в союзе с техническим прогрессом повышало производительность и тем самым способствовало укреплению веры в важность личной независимости. С ростом материального благополучия и свободного времени завоевывало свои позиции представление о том, что свобода — понятие сугубо личное, а индивидуальные права превыше групповых, и что именно они служат основой для социальной организации. Заметим, однако, что условия эти не получили равного распределения среди всех классов западного общества, а во многих странах мира не возникали вовсе.

Успех нового класса предпринимателей значительно укрепил веру в рентабельность и желательность институциональных изменений. Индивидуальный выбор и единоличное принятие решений были в то время функциональной деятельностью, причем конструктивной и полезной в деле повышения производительности, эффективности производства и преумножении прибылей делового сословия. Весомые доказательства экономического развития и повышающейся производительности в Западной Европе способствовали укоренению и процветанию притязаний индивидуализма, личного выбора и частного накопления.

В относительно недавно заселенных Соединенных Штатах практически ничто не мешало внедрению индивидуалистической системы частного предпринимательства с ее мифами о личном выборе и индивидуальной свободе. Предпринимательство и его миф нашли здесь благодатную почву. Развитие первого и укрепление второго были неизбежны. Сегодня очевидно, насколько далеко зашел этот процесс, с какой легкостью принимаются общественностью в качестве еще одного примера индивидуальной инициативы гигантские межнациональные частные корпорации.

Например, Фрэнк Стэнтон, бывший до недавнего времени вице-президентом Си-би-эс— наиболее влиятельного радиовещательного конгломерата страны, оспаривает право Организации Объединенных Наций регулировать международную систему коммуникаций с помощью спутников, и это несмотря на то что спутники в недалеком будущем позволят передавать информацию непосредственно «на дом» людям, живущим в разных уголках мира. Стэнтон утверждает, что регулирование «лишает американцев права вести диалог с кем и когда им угодно»[3]. Стэнтон обеспокоен правами Си-би-эс. У рядового американского гражданина нет ни средств, ни технических возможностей для осуществления подобного общения в международном масштабе.

Частнособственничество во всех сферах жизни считается совершенно нормальным явлением. Американский образ жизни от самых незначительных деталей до наиболее глубоких представлений и практики отражает исключительно эгоцентричное мировоззрение, которое в свою очередь является точным отражением структуры самой экономики. Американская мечта включает личный транспорт, дом для одной семьи, собственное дело. Прочие институты, такие, как конкурирующая система здравоохранения, считаются обычным, если не нормальным явлением для построенной на принципе частной собственности экономики.