Манипулятор. Глава 004 - [10]

Нам пора было ехать. Мы обменялись с Вовкой крепким рукопожатием.

– Давай, Роман, заезжайте почаще! Рад был знакомству! Если чё, звони! – Вовка достал из заднего кармана джинсов сотовый и потряс им. Телефон, похожий на наш, такой же черный с выдвижной антенной и громоздкий. Мы обменялись номерами. Вовка вежли-во попрощался с моим отцом и побрел в сторону офиса. «Газель» обогнала его, отец по-сигналил, я глянул в боковое зеркало – Вовка поднял руку, и мы свернули за угол.

Два-три раза в неделю вечерами я продолжал кататься на «двойке». Успехи не бы-ли выдающимися, но отложенная память делала свое дело. Касаемо свободных дорог, я водил уже уверенно, а вот в настоящем городском потоке машин себя еще не пробовал.

Однажды выпал свободный от работы день. Он случился так неожиданно, что я не знал чем заняться. Решение созрело быстро. Я выкатил «двойку» со стоянки, отстучав ко-лесами по бетонным плитам, пропустил на кольце машины справа и влился в общий по-ток. Солнце стояло в зените и пекло через крышу салон нещадно. Я включил магнитолу на первой попавшейся радиостанции. Сначала долго катил по прямой широкой улице с дву-мя полосами в каждую сторону. Улица Т-образно уперлась в крупную городскую магис-траль. Я дождался слева разрыва в густом потоке машин и по разгонной полосе выехал вправо по направлению к центру. Здесь движение было значительно плотнее. Если на пре-дыдущей улице я еще волновался, то тут успокоился совсем, почувствовав общий с пото-ком ритм движения. Ни разу нигде не запнувшись и не заволновавшись, я доехал до само-го центра города. В этот момент у меня появилось «водительское зрение». Я перестал об-ращать внимание на все, что не касалось уличного движения, глаза стали избирательно видеть лишь нужное – вот светофор, вот знак, позади серебристый новенький «Форд Фо-кус» постоянно жмется близко, чуть впереди пешеход норовит перебежать дорогу. Я ис-пытывал совершенно новое ощущение.

Обратно я доехал без приключений. Поставил машину на стоянку и в состоянии легкой эйфории зашагал домой.

В июле городская жизнь замерла, боясь пошевелиться лишний раз в горячем маре-ве воздуха. Работа снова вошла в однообразный ненапряженный ритм, посреди недели один день, обычно среда, оставался свободным от дел. В самом начале июля в такой день я покатил на «двойке» за город на речку. Два часа дня, середина недели – речной пляж по-лон. Я зашел в воду, освежился, вернулся на песок и пошел вдоль пляжа, чувствуя, как жаркое солнце приятно слизывает с моего тела речную влагу.

Через десять минут ленивой прогулки я наткнулся на Вовку. Тот сидел на покрыва-ле и грыз семечки, смачно отплевываясь шелухой в песок. Рядом сидела миловидная де-вушка. «Жена, наверное», – решил я.

– Ооо! Какие люди! – зарычал Вовка, отбросил семечки и протянул мне руку.

Мы обменялись рукопожатием, я поздоровался с девушкой. Вовка представил же-ну. Та поздоровалась излишне скромно и принялась растерянно смотреть то на меня, то куда-то в сторону своими большими выразительными голубыми глазами.

– А вы чего тут делаете? – сказал я.

– Да вот, с женой решили съездить позагорать и искупаться! Чего дома-то сидеть!? – ответил Вовка и разгрыз семечку.

– Так вроде бы середина недели, ты выходной что ли? – удивился я.

– Ну да, отгул у меня, я ж в субботу был ответственным на базе, теперь отдыхаю…

Мы болтали ни о чем. Попутно я разглядывал Вовкину жену. Мне было любопыт-но. В ней определенно «что-то» было. Больше всего мне всегда нравилось в женщинах именно это «что-то». Совершенно неуловимая вещь. Ни потрогать, ни понюхать, ни поп-робовать на вкус. Нечто абстрактное. Но тестостерон цепляется за это «что-то» сразу, вы-деляя девушку из толпы.

Я продолжал ее разглядывать. Стройная фигура. Очень стройная. Красивые ноги. Красоту женским ногам всегда придают развитые икры. Если их нет, уже не то. Аккурат-ные и классические черты лица. Крупные глаза, красивые брови, высокий лоб, старатель-но собраны назад в хвост каштановые волосы, прямой аккуратный нос, изящный рот. Чер-ты лица были достаточно тонкие, чтобы назвать их изящными, но не настолько, чтоб про-явилась в них жеманность. Этой черты в ней не было. Что важно. Жеманность – признак женской глупости. Умные никогда не жеманничают. Им это не зачем, они знают себе це-ну, а не набивают.

Мне нравилась ее легкая рассеянность, интерес ко всему вокруг и одновременно отрешенность. Ощущалось, что она, то тут, то где-то в другом месте, далеко. Будто то включалась, то выключалась – глаза то вспыхивали, то потухали.

«Как интересно», – подытожил я и вернул внимание на Вовку. Тот все тарахтел о чем-то фоном, я отвечал механически. Изучать его жену было гораздо увлекательнее. Нет, я не думал о ней как о женщине в физиологическом плане. Хотя, она мне нравилась. То, чем я занимался, было намного увлекательнее. Утоление любопытства. Как у ученого, ко-торый среди кучи камней, нашел действительно стоящий и им увлекся.

«Они совсем не пара», – мелькнула в голове новая мысль.

Я что-то вновь или сказал или ответил Вовке и внимательно посмотрел на него. Вовку с ног до головы выдавала простота. Внутренняя загадка в нем отсутствовала.