Манифест персонализма - [273]
Остается вопрос о средствах: каким образом можно перейти от нынешнего экономического беспорядка к завтрашнему порядку? Средства, конечно, будут меняться в зависимости от обстоятельств. Достижение капитализмом всемирного масштаба, его возможное превращение во всесильный империализм делают маловероятной дальнейшую эволюцию без кризисов и борьбы. Парламентская демократия, доказавшая свою неспособность осуществить глубокие экономические реформы в национальном масштабе, почти не оставляет надежд на более широкое действие. Взрыв европейского Сопротивления показал бессилие «лейборизма без трудящихся», который опирается только на добрую волю просвещенных средних классов, склонных к компромиссам. В этих условиях социализм, как и следует из первоначальной формулировки, будет делом самих трудящихся, организованным рабоче-крестьянским движением, к которому примкнут и трезвомыслящие представители буржуазии. Победит ли социализм в отдельной стране или одновременно в нескольких странах, свершится ли это мгновенно или в течение какого-то времени, прямым путем или в обход, — это загадка будущего. Но его облик будет соответствовать самому движению; вот почему важно заботиться не только о победах, но и о сплоченности движения.
Семейные узы. Положение полов. Там, где речь идет о человеческом феномене, недопустима никакая линейная классификация. Семейное сообщество, которое становится таковым благодаря кровным связям, отличается вместе с тем и высокой духовностью. Современная литература пресытилась, кажется, в своих разоблачениях узости и исчерпанности семейных отношений. Но есть и такие, кто готов превратить эти отношения в идола и кричит о святотатстве всякий раз, когда их уличают в ограниченности. По правде говоря, семейные отношения не достойны ни излишних почестей, ни чрезмерного негодования.
В основе семейного сообщества лежат прежде всего плотские отношения — сложные и редко вполне разумные, в результате чего внутренние эмоциональные несоответствия порождают многочисленные драмы. Но даже если все здесь нормально, телесность нередко ограничивает горизонты духовности. И напротив, она способна сообщить порой самим этим отношениям насыщенность, одаряя светом истинной поэзии.
Семья является ячейкой общества; для ребенка же она и самое первое общество: в семье он постигает азы человеческих отношений, впитывает их всем своим существом — в этом ее неоценимое значение. Вместе с тем в этом и слабость семьи: личности здесь недостает необходимой свободы от опеки, ее духовному становлению часто препятствуют привычный уклад жизни и чрезмерно развитое чувство долга. В конце концов внутренние неурядицы выплескиваются в общественную жизнь, в основе которой — те же семейные отношения; политические и религиозные мятежи являются часто не чем иным, как запоздалой реакцией на семейные конфликты.
Таким образом, наследие семейного прошлого весьма значительно, и здесь недопустима чрезмерная идеализация. В то же время оно часто дает повод расценивать его исключительно негативно[243].
Однако семья имеет ценность не только с точки зрения биологической или социальной, и, если мы будем отстаивать лишь ее функциональную полезность, мы можем многое потерять. Смысл семьи состоит также и в том, что она является местом соединения общественного и личностного, социальной жизни и жизни индивидуальной. Семья социализирует отдельного человека, превращая нравы и обычаи в его внутреннее достояние. Благодаря этой посреднической роли семья выступает ядром личностного мира. Ну а если она дряхлеет, отягченная собственной телесностью, то лишает мужества тех, кого должна была бы вывести на широкий простор общественных отношений. Если же семья полностью социализируется, то превращается в семейную империю, и нет зрелища более вульгарного. Кто видит в семье лишь собственницу, яростно отстаивающую свои права, не способен видеть в ней хрупкого чуда, рожденного любовью и к любви призывающего. Но если в ней путают духовность и телесную близость, семье недостает свежего воздуха, в ней можно задохнуться. Приверженность к частному началу для буржуазии является опиумом, помогает ей не видеть нищету мира; вот почему надо спасти эти ценности от профанации.
Семья, будучи сообществом, основанным на плотских отношениях, под воздействием внешних условий претерпевает структурные изменения, которые, не касаясь ее существа, могут тем не менее отражаться и на ее облике. Сплочение молодежи в независимые группы
В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни.
В книге трактуются вопросы метафизического мировоззрения Достоевского и его героев. На языке почвеннической концепции «непосредственного познания» автор книги идет по всем ярусам художественно-эстетических и созерцательно-умозрительных конструкций Достоевского: онтология и гносеология; теология, этика и философия человека; диалогическое общение и метафизика Другого; философия истории и литературная урбанистика; эстетика творчества и философия поступка. Особое место в книге занимает развертывание проблем: «воспитание Достоевским нового читателя»; «диалог столиц Отечества»; «жертвенная этика, оправдание, искупление и спасение человеков», «христология и эсхатология последнего исторического дня».
Книга посвящена философским проблемам, содержанию и эффекту современной неклассической науки и ее значению для оптимистического взгляда в будущее, для научных, научно-технических и технико-экономических прогнозов.
Основную часть тома составляют «Проблемы социологии знания» (1924–1926) – главная философско-социологическая работа «позднего» Макса Шелера, признанного основателя и классика немецкой «социологии знания». Отвергая проект социологии О. Конта, Шелер предпринимает героическую попытку начать социологию «с начала» – в противовес позитивизму как «специфической для Западной Европы идеологии позднего индустриализма». Основу учения Шелера образует его социально-философская доктрина о трех родах человеческого знания, ядром которой является философско-антропологическая концепция научного (позитивного) знания, определяющая особый статус и значимость его среди других видов знания, а также место и роль науки в культуре и современном обществе.Философско-историческое измерение «социологии знания» М.
«История западной философии» – самый известный, фундаментальный труд Б. Рассела.Впервые опубликованная в 1945 году, эта книга представляет собой всеобъемлющее исследование развития западноевропейской философской мысли – от возникновения греческой цивилизации до 20-х годов двадцатого столетия. Альберт Эйнштейн назвал ее «работой высшей педагогической ценности, стоящей над конфликтами групп и мнений».Классическая Эллада и Рим, католические «отцы церкви», великие схоласты, гуманисты Возрождения и гениальные философы Нового Времени – в монументальном труде Рассела находится место им всем, а последняя глава книги посвящена его собственной теории поэтического анализа.
Монография посвящена одной из ключевых проблем глобализации – нарастающей этнокультурной фрагментации общества, идущей на фоне системного кризиса современных наций. Для объяснения этого явления предложена концепция этно– и нациогенеза, обосновывающая исторически длительное сосуществование этноса и нации, понимаемых как онтологически различные общности, в которых индивид участвует одновременно. Нация и этнос сосуществуют с момента возникновения ранних государств, отличаются механизмами социогенеза, динамикой развития и связаны с различными для нации и этноса сферами бытия.
Доклад был прочитан в Баварской академии изящных искусств 6.6.1950 и включен в сборник "Доклады и статьи" (1954). Перевод может только отдаленно показать, как в оригинале Хайдеггер дает говорить самому немецкому языку, слыша каждое слово в его истории, многозначности, связях, созвучиях.
В сборнике впервые осуществлена попытка дать целостное представление о творчестве одного из основоположников русской и американской социологических школ — Питирима Александровича Сорокина (1889–1968). В издание включены сочинения по культурологии, социально-политической, социологической и философской проблематике, написанные в России, а также переводы наиболее известных работ, отражающих почти полувековой период его исследований в США.Адресуется всем интересующимся историей, философией и социальной мыслью XX века.
Альберт Швейцер (1875—1965) принадлежит к числу наиболее ярких личностей и мыслителей нашего столетия. Философ, культуролог и теолог, музыкант и музыковед, врач, подавший современникам пример подлинно гуманистического служения, — в каждой области своей многогранной деятельности он оставил замечательное наследие. Настоящее издание включает впервые печатающуюся полностью автобиографию Швейцера, новый перевод ’’Мистики апостола Павла” — обстоятельного исследования периода зарождения христианства, и другие работы, в том числе впервые публикуемую на русском языке статью о роли религии в современной культуре. Книга адресована читателям, интересующимся проблемами религии, этики, философии и культуры.
«Бытие и ничто» — самый известный и значительный философский труд французского писателя и мыслителя-экзистенциалиста Ж. П. Сартра (1905–1980). Опубликованный в 1943 г., ов сразу же обратил на себя внимание оригинальностью выводов, необычностью своих образов. Ов заставил по-вовому взглянуть ва такие традиционные для философии вопросы, как суть человеческого бытия, особенности сознания и действия человека, его отношение к мвру вещей и других людей, смысл в корни его свободы и ответственности. Переведенный ва многие языки труд Сартра ныне впервые обретает своего русскоязычного читателя, ухе знакомого с его художественной прозой.Издание адресовано всем, кто интересуется философскими идеями XX в.