Мангуп - [17]
Княжич вспомнил про Браиль, четвертование сына хана Великой Орды Ахмата и ханских послов после победы Штефана при Липниках год назад, но промолчал.
Пир продолжался. Придворные и гости выкрикивали тосты в честь деспины Молдовы Марии и Господаря, но Штефан отмахивался от них, словно от мух. Ворчал:
– Эти подхалимы так и пытаются вылизать мою старую задницу. Первыми предадут, дай я слабину. Великие бояре – вот моя головная боль. Но постепенно в Господарском совете я заменяю всех прежних бояр на тех, кому доверяю. Это Збиря, Влаху, Тэутул.… Многие из них – моя дальняя родня. Даю им должности ворников, пэркэлабов, логофетов.… И всё же, друзей настоящих мало. Но меня, как и Влада, любят крестьяне. Они были вечинами – холопами, а сейчас большинство из них – свободные люди. Холопами остались лишь пленные татары и волохи. А ещё моя опора – духовенство. Потому что главная моя забота – вера. Единая православная вера сплачивает народ. Без веры мы погибнем между католиками и мусульманами как между молотом и наковальней. Не будет тогда народа молдавского.
– Вы говорите с волохами на одном языке, но называете себя молдаванами, а их мунтянами. Чем вы отличаетесь от волохов?
– У нас история разная и люди мы разные. Они – мунтяне, горцы. У них слишком много агрессивной римской крови. Может, отсюда их называют «волохи» – по-славянски итальянцы. Впрочем, волох – это также и пастух, а на германском языке вальх – кельт. Мы, молдаване – народ спокойный, миролюбивый, любящий природу. Даже имя своё мы получили от утонувшей в реке собачки князя Драгоша по имени Молда. Впрочем, это имеет и свои отрицательные стороны. Трусоват народ Молдовы изначально. Много я положил труда, чтобы преодолеть эту трусость в Малом войске. Что касается меня лично, то незаживающая рана от валашской стрелы в ноге, полученная при осаде Килии, которую я пытался отобрать у Влада, до самой смерти будет напоминать мне о мунтянах.
– Почему вы воюете с мунтянами?
– Радул, волошский князь, сошёлся с османами, и два года назад первым напал на Килию, принадлежавшую Молдове. В прошлом году, в отместку за это нападение, я сжёг Браил и ещё ряд его городов. Уже в этом году Раду Красивый при поддержке турок начал кампанию против Молдовы, но получил от меня поражение. Теперь, как говорится, опять моя очередь. Заменю Радула на Бассараба.
– Расскажи, господарь, о недавней твоей победе над венграми, – попросил Александр.
– Было дело. Четыре года назад венгерское войско, разбив наши загранотряды, перешло Карпаты и вторглось в Молдову. Венгры заняли Бакэу, Роман и Байя. Я, по примеру Влада, приказал всё уничтожать на пути врага. Ночью 15 декабря по моему приказу был подожжен посад Байи с нескольких сторон. Двенадцать тысяч моих воинов неожиданно в ночи атаковали королевское войско, дезориентированное пожаром, и уничтожили почти всех. Сам Корвин был ранен в спину, и его на носилках унесли с поля боя. Почти семь тысяч убитых венгров по моему приказу снесли в огромную гору трупов, а сгоревших во время пожара невозможно было сосчитать. Ну, а теперь простите, загрустила моя девочка, надо уделить ей внимание.
Александр и Теодорик вернулись на свои места. Штефан наклонился к Марии, и стал нашёптывать ей на ухо что-то явно неприличное, потому что Мария густо покраснела и прикрыла платочком свои точёные черты. «Старый хрыч», – опять подумал Александр беззлобно, и поднял чарку вина за здоровье «молодых». Рассмеялся: «молодой старый хрыч».
Вечером на балу в честь новобрачных присутствовали все знатные бояре со своими жёнами и детьми. Дамы и девицы были в ярких платьях из бархата, парчи, шёлка чёрных, красных, фиолетовых, белых и других цветов. Все надели маски. Но свою сестру среди толпы Александр легко узнал по особой стати. Мария была одета в ярко красное бархатное платье, отороченное чёрным мехом. Длинный шлейф скрывал её прекрасные ровные ножки, о которых здесь знал только Александр. Иногда княжич оказывался в танце рядом с Марией и улыбался ей. Она тоже легко узнала брата, и слегка помахала ему рукой. Впрочем, узнать его было несложно. Даже рядом с Тео, гигантом в семь футов роста, княжич совсем не выглядел маленьким. Оба были одеты в дорогой зелёный бархат. Волосы длинные, у Теодорика светлые, у Александра тёмные, слегка волнистые. Аккуратно подстриженные бороды.
Княжичу было приятно ощущать присутствие Марии, близкой души в этом чужом дворце среди незнакомых людей.
Танцевали бранссданс. Последние па – бранли. Когда музыканты заиграли куплет, дамы и кавалеры образовали круг и взялись за руки.
Прикосновение незнакомой женской руки стало для Александра как удар молнии. На мгновение его ноги неуклюже запутались, он чуть не упал, а потом даже не посмел повернуть голову, чтобы взглянуть на свою соседку справа. Он просто чувствовал её, и в тёплом зале ему вдруг стало зябко.
Оркестр заиграл припев, танцующие разомкнули руки и повернулись лицом друг к другу. Тогда Александр, наконец, увидел её глаза сквозь прорези шёлковой маски. В этих глазах была его жизнь: и прошлая, и будущая. Словно старая цыганка бросила карты на зелёную скатерть. Ворожея видела всё. Но остальные заглядывали через плечо и вопрошали: «Что там? Что там?» И боялись, и желали. Может, любовь? А, может, смерть? Да и скажет ли цыганка правду? Скажут ли правду эти изумрудные глаза? Глубокие и загадочные, словно волны моря. Волшебные и чарующие, как легенды старого Мангупа.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Впервые рассказанная полностью история самой длинной и самой финансируемой научной экспедиции всех времен и народов. В огромном научном плавании XVIII века от Санкт-Петербурга через Сибирь до побережья Северной Америки, известном как Вторая Камчатская экспедиция, или Великая Северная экспедиция, приняли участие более 3000 человек. Этот проект обошелся Петру Великому в одну шестую от годового дохода его империи – на корабли поднялись ученые, художники, маршалы, солдаты и рабочие. Великая Северная экспедиция должна была продемонстрировать европейцам величие и прогрессивность Российской империи и при этом расширить ее границы путем присоединения Северной Азии и даже части Америки, лежащей за Тихим океаном.
После победы большевиков в гражданской войне вернулся в Финляндию, где возглавил подпольную борьбу финских коммунистов. В начале 1922 года лыжный отряд Антикайнена совершил 1100-километровый рейд по тылам белофиннов и белокарел, громя гарнизоны, штабы и перерубая коммуникации. Под руководством Тойво Антикайнена Коммунистическая партия Финляндии стала одной из крупнейших партий Финляндии. Коммунистическая пропаганда показала истинное лицо финских правителей, совершенно не заботящихся о своём народе, а лишь пытающихся выслужиться перед Великобританией.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.