— Помню…. Просто Светка сказала…
Ох уж эта Света, вредная девчонка. Злости в ней немеряно, и обижает всех, кого может. Особенно тех, кто младше и не может себя защититься от жалящих фраз.
— Света сказала, а я пообещала. Почему ты ей поверил, а про моё обещание забыл? Я сегодня приезжала, чтобы отпросить тебя у вашей директрисы. Все проблемы позади, и я готова исполнять свои обещания! Лидия Ивановна поведала мне о твоём участии в олимпиаде по математике и медали, что ты завоевал. Будем праздновать. Ну, так что, поедем на дачу?
— С тобой хоть на край света! — пафосно заключил Димка, от чего я чуть было не фыркнула. Но сдержалась… и запомнила такие важные для меня слова.
— Тогда, что бы к восьми вечера был готов! Всё, беги обратно, а я поеду на работу.
Пока мы прощались, я вытащила из кармана ключи от машины и нажала на кнопку снятия сигнализации. Автомобиль тут же отозвался звуковым сигналом, разбудив Алексея, что уснул сидя прямо на земле, опираясь спиной на колесо. Сюрприз был не из приятных.
— О, появилась, мать Тереза! Так и знал, что ты опять тут торчишь, — заплетающимся языком обратился ко мне бывший муж, поднимаясь с земли. — И чужой сперматозоид тут, какая удача! Одним махом двух зайцев!
Если я ночью наслаждалась своей победой и строила планы на будущее, то Алексей видимо запивал неудачу в баре и думал, как же мне отомстить.
— Дима, иди в здание, — судя по тому, что Леша был в стельку пьян и дико зол, мне предстояли нешуточные разборки. Диму в это втягивать совершенно не хотелось, поэтому я желала поскорее спровадить его под защиту стен детского дома. — Помни о нашем уговоре. — я улыбнулась ему, показывая, что всё в порядке и беспокоиться не стоит. — Ну, всё, беги, а то замерзнешь!
— Пока, Лиза!
— Ну, уж нет! Никуда этот щенок не уйдёт! Стоять, я сказал!
Я обернулась, готовясь дать отпор пьяному озлобленному мужчине, но все слова застряли где-то в горле. То, что предстало перед моими глазами… напугало меня до чертиков. Лёша — пьяный настолько, что не может нормально стоять на ногах — опирающийся спиной на мою машину и машущий рукой с зажатым в ней пистолетом, направленным в нашу сторону.
В молодости он увлекался стрельбой, да и в дальнейшем не забрасывал, периодически пропадая в тире и участвуя в различных региональных состязаниях. Он то и дело притаскивал домой очередную медальку или кубок, так что раскачивающаяся из стороны в сторону рука не давала никакой надежды, что мужчина промахнется. Если захочет, то он попадёт даже в таком состоянии.
— Что тебе нужно? — с трудом, но я смогла говорить ровным голосом. — Ребёнок тут не причем, пусть уйдёт. Виновата я, помнишь? Ребенок уйдёт, а мы уедем отсюда и во всё разберёмся.
Я очень крепко сжимала руки Димы, не позволяя ему выглянуть из-за моей спины, чтобы не оказался под прицелом хотя бы случайно.
Мужчина расхохотался.
— Точно, Машина. Прокатимся, тварь? Но для начала… — Лёша на удивление быстро оказался передо мной и ударил меня наотмашь. Я не смогла закрыть лицо, удерживала Димку, за что и поплатилась взрывом боли. Не сумев удержаться в вертикальном положении, упала, чувствуя, как звенит в голове, а из носа хлещет кровь.
— Гад! — наполненный злостью детский голос заставил меня прийти в себя, но я лишь успела увидеть, как мальчишка проскочил мимо меня и бросился на взрослого мужчину с кулаками.
И тут прозвучал оглушающий звук выстрела.
А дальше всё как в замедленной съемке. Мне лишь оставалось наблюдать за падающим на землю телом смешливого мальчишки, которого я мечтала назвать своим сыном. И такая тишина внутри, словно время остановилось и окружающий мир замер. Пара бесконечных секунд, и буря эмоций хлынула на меня нескончаемым потоком, грозясь утопить в неверии, отчаянии и раздирающей на мелкие клочки душу болью.
— Нет, нет, нет… — не обращая внимания на содранные ладони и колени, я подползла к ребенку и обхватила его голову, пытаясь заглянуть в глаза, ища там признаки жизни. — Димка, Димка, очнись, слышишь?
На меня накатывает ужас с такой силой, что дышать становится больно. На место неверию приходит осознание случившегося, а боль, рвущая душу, становится незаметна, когда где-то там внутри, рядом с ней, зарождается ярость, что заставляет забыть буквально обо всём. Лишь одна мысль — уничтожить виновного!
— Лиза, — напротив на колени упал Лёшка, и попытался прикоснуться к Диме трясущимися ладонями. — Господи, что я наделал… быть этого не может… Дима, Дима, очнись, я не хотел… Димка… Ну же…
— Не прикасайся к нему! — это казалось таким неправильным, что внутри тут же вспыхнула злость. Не позволю!
Не помню, как попытка оттолкнуть мужские руки от тела ребёнка переросла в желание убить виновника. Я пыталась схватить оружие, что лежало на земле, вот только Лёша оказался проворнее. Не имея возможности убить, я просто напала на него с сумасшедшим ором, желая разодрать убийцу на ленточки. Кажется, меня пытались успокоить, остановить, но разум уже был поглощен яростью и болью — чудовищное сочетание для отключения мозгов. Как бы мужчина меня не хватал, я находила силы вырваться. Раз за разом. Попытка за попыткой. В какой-то момент я остановилась, чувствуя, что силы утекают как вода через решето. Мысли прояснились, я поняла, что бывший муж прижимает меня к себе одной рукой, вторая рука зажата между нами вместе с пистолетом, а в его глазах ужас. Ноги больше не держат, не упала только потому, что крепкие руки не позволили.
