Мама. 48 откровенных историй, рассказанных взрослыми о своих мамах - [20]

Шрифт
Интервал

Моя мама – человек бесконечной щедрости. Лёгкая на подъем, всегда в настроении она заряжает своим оптимизмом всех и кажется, что какие бы проблемы не возникали на жизненном пути – они решаемы. Ее внимательному взгляду удавалось подмечать самые поверхностные детали, по которым можно было понять – что-то случилось. И тут же, как весенний цветок, я раскрывалась, рассказывая о наболевшем и получая немногословную, но ощутимую и очень значимую для меня поддержку.

У нас с братом в детстве было самое главное – право быть собой. Мы сами принимали решения и несли ответственность за них. Нас не записывали в кружки только потому, что это модно или пригодится в дальнейшей жизни – мы сами делали выбор. Я попробовала все: танцы, лёгкую атлетику, музыкальную школу, эстонский язык, вязание, фотокружок – записывалась, ходила, бросала, выбирала вновь. Единственное, что не дали бросить – музыкалку, потому что это был мой осознанный выбор в детсадовском возрасте. И родители были правы: есть решения, которые надо уметь доводить до конца. Вообще-то вся человеческая жизнь, а в особенности детство, – это постоянное набивание шишек и то, что меня не ограждали от них, большая заслуга родителей.

Моя мама работала учителем. После ужина допоздна проверяла школьные тетради и готовилась к новым урокам. На её столе всегда горела настольная лампа и мне часто виделся золотистый свет, обрамляющий её волосы. Несмотря на свою загруженность она успевала уделить время папе, брату, мне, собаке. И всем своим ученикам. До сих пор, спеша куда-нибудь по бульвару, она встречает своих уже выросших школьников, которые с удовольствием делятся своими историями. Не с каждым учителем хочется болтать о житье-бытье, согласны? Скажу ещё одну вещь: они каждый год празднуют вместе с ней её день рождения.

Сейчас, когда я сама уже мама четырнадцатилетнего подростка, часто думаю о том, что родители советского времени были своего рода инопланетянами. Они давали нам полную свободу. Им достаточно было услышать «мам, я пошла гулять» и не паниковать спустя четыре часа, вглядываясь в окно, куда подевался ребёнок. Гулять можно было сколько угодно и лишь в августе, когда становилось темно и близилось уже к десяти, можно было услышать с балкона родной голос «Алёна, домой!».

Между родителями и нами, детьми, всегда была прочная стена доверия. Работая в той же школе, где учились и мы с Данькой, мама всегда верила, что мы её не подведем: ни в поведении, ни в оценках. Она никогда не влияла на наши оценки, хотя в учительской среде такое часто случается, и даже, когда была нашим учителем математики, никогда не давала слабинку. Если у Даньки были все способности к математике и ей, как учителю, с ним было легко, то моя история совершенно иная. И я счастлива, что зная о моем внутреннем нежелании постигать математические науки и вдобавок физику, она не заостряла на этом внимания ни дома, ни в классе. Только если я сама подходила к ней и просила разобраться с задачей, мама объясняла решение.

Кстати, говоря, когда только-только в магазины завезли первые «Марсы», «Сникерсы», а это было не самое светлое время, мама купила по одной шоколадке каждого вида, а дома устроила всем нам дегустацию. Как она потом говорила, «не хочу, чтобы вы чувствовали себя ущемленными. Дети в любом случае будут хвастаться в школе, кто что попробовал, а вы уже будете в курсе». Она всегда идёт в ногу со временем. Сейчас активничает в соцсетях, а во времена моего детства мама, услышав, чем увлекаются её ученики, купила пластинку Цоя. Вот только побоялась меня отпустить в шестом классе на «Наутилуса», удачно подкупив махровым халатом с Микки Маусом.

А самое любимое было просто быть рядом. Слушать, как мама читает сказку, упершись подбородком ей в бок. Сидеть вместе с ней на диване и смотреть кино или «Юрмалу». Просыпаться от настойчивого запаха блинов, пекущихся за закрытой дверью. Ходить по магазинам и обязательно что-нибудь выклянчить. А ещё мне нравилось платье – чёрное в мелкий белый горошек. Я всегда любовалась мамой, и мне верилось, что когда я вырасту, у меня появится точно такое же. Наверное, с тех пор и люблю всё, что в горошек и машинально останавливаюсь, когда вижу знакомый рисунок.

Четыре буквы, два слога, а в этом простом по звучанию слове «мама» прячется бесконечно счастливое моё детство.

23

Надя Красовская


«Яблоко от яблони…»?

Родители и дети являются учителями друг для друга. Если ваша душа выбрала конкретных маму и папу для прихода в этот мир, значит, так было нужно. Задумайся, чему тебя научила мама? Или может, ты еще не прошла все уроки?

Жизнь моей мамы – пример типичного пути советской деревенской девчонки, которая после школы приехала покорять город и сделала это успешно.

Учеба в техникуме, встреча с отцом, замужество, мое рождение, не очень счастливый брак, развод. Работа не из удовольствия, а потому что принято ее иметь и нужны деньги. Хоть и небольшие. Матриархат в семье. Все важные решения принимаю сама. Все должно быть как у людей.

Муж не выдержал финансовых трудностей, стал выпивать и ушел жить к своей матери. Потом скандальный развод и женское одиночество.


Еще от автора пиши еще! Автор
Что такое осень

По заданию авторам нужно было в каждом рассказе использовать одну любую строчку из песни Юрия Шевчука «Что такое осень». Вы узнаете, что делать с плачущим небом под ногами, кто, кроме ветра, может играть рваными цепями и почему же все-таки осень – вечно права. Лав-стори, детективы и триллеры, сказки и фэнтези, хоррор и публицистика. Осенние истории на любой вкус! Если вы думали, что осень – это скучно, то вас ждет большое открытие! «Автор, пиши еще!» – сообщество пишущих людей Вконтакте. Здесь проводятся писательские челленджи и марафоны.


Рекомендуем почитать
Дискотека. Книга 2

Книга вторая. Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.


Ястребиная бухта, или Приключения Вероники

Второй роман о Веронике. Первый — «Судовая роль, или Путешествие Вероники».


Сок глазных яблок

Книга представляет собой оригинальную и яркую художественную интерпретацию картины мира душевно больных людей – описание безумия «изнутри». Искренне поверив в собственное сумасшествие и провозгласив Королеву психиатрии (шизофрению) своей музой, Аква Тофана тщательно воспроизводит атмосферу помешательства, имитирует и обыгрывает особенности мышления, речи и восприятия при различных психических нарушениях. Описывает и анализирует спектр внутренних, межличностных, социальных и культурно-философских проблем и вопросов, с которыми ей пришлось столкнуться: стигматизацию и самостигматизацию, ценность творчества психически больных, взаимоотношения между врачом и пациентом и многие другие.


Солнечный день

Франтишек Ставинога — видный чешский прозаик, автор романов и новелл о жизни чешских горняков и крестьян. В сборник включены произведения разных лет. Центральное место в нем занимает повесть «Как надо умирать», рассказывающая о гитлеровской оккупации, антифашистском Сопротивлении. Главная тема повести и рассказов — проверка людей «на прочность» в годину тяжелых испытаний, выявление в них высоких духовных и моральных качеств, братская дружба чешского и русского народов.


Премьера

Роман посвящен театру. Его действующие лица — актеры, режиссеры, драматурги, художники сцены. Через их образы автор раскрывает особенности творческого труда и таланта, в яркой художественной форме осмысливает многие проблемы современного театра.


Выкрест

От автора В сентябре 1997 года в 9-м номере «Знамени» вышла в свет «Тень слова». За прошедшие годы журнал опубликовал тринадцать моих работ. Передавая эту — четырнадцатую, — которая продолжает цикл монологов («Он» — № 3, 2006, «Восходитель» — № 7, 2006, «Письма из Петербурга» — № 2, 2007), я мысленно отмечаю десятилетие такого тесного сотрудничества. Я искренне благодарю за него редакцию «Знамени» и моего неизменного редактора Елену Сергеевну Холмогорову. Трудясь над «Выкрестом», я не мог обойтись без исследования доктора медицины М.