Малышкина и Карлос. Магические врата - [8]

А в противоположном углу застыл скелет огромной обезьяны, орангутанга, как объяснил девочкам Серебряков. Но что самое смешное и удивительное, на плечи скелета была накинута черная профессорская мантия, а череп украшала набекрень надетая академическая шапка-четырехуголка с кисточкой. За скелетом располагалось большое, в полный рост, зеркало, которое удачно подчеркивало размеры этого великолепного представителя обезьяньего племени.

Алиса и Юля, разинув рты от удивления, под руководством профессора продолжали знакомиться с достопримечательностями этого домашнего музея.

Особенно бросался в глаза висевший между окнами портрет грозного видом старика в завитом белом парике, длинные локоны которого доставали ему до плеч. Он был изображен в полный рост, а одет был по европейской моде начала восемнадцатого века. Судя по шитому серебром голубому камзолу, кружевному воротнику и манжетам, инкрустированной трости и бриллиантовым пряжкам на тупоносых красных башмаках, старик был и знатен, и богат. За ним на длинном столе громоздились книги с позолоченными корешками, в точности, как в шкафах у Серебрякова, а еще стояли какие-то спиртовки, колбы и реторты самых разнообразных формы.

Больше всего поражали глаза старика. Казалось, они заглядывают в самую душу попавшего в поле зрения человека. С одной стороны, очень неприятные глаза, с другой, – наоборот, глубокие, умные, притягательные. В ногах у этого удивительного человека сидел черный скотчтерьер. Он с обожанием заглядывал в лицо хозяину. Вся поза собачки вместе с выражением симпатичной мордочки говорила: «Я за тебя жизнь отдам!»

Профессор заметил, что девочки застыли перед портретом как зачарованные. Он запил водой из стакана таблетку и подошел к ним.

– О, вот уж действительно великий человек! – подняв к потолку палец, сказал Серебряков, – Яков Вилимович Брюс! Знаете, кто он такой? – и вопросительно посмотрел на Юлю.

Та, явно смущенная своей отсталостью, отрицательно покачала головой.

– А ты? – спросил профессор у Алисы.

– Я что-то слышала… Кажется, он был любимцем Петра Первого? И еще он первый кавалер самого главного ордена Российской империи – Андрея Первозванного.

– Да, да, Брюс действительно орел гнезда Петрова! – Обрадовался Серебряков. – Но, заметьте, это был не просто придворный шаркун, а великий ученый! Он чернокнижник был в полном смысле этого слова! Чернокнижник и колдун! О-о-о! Это такая фигура, знаете ли… Не менее таинственная, чем Нострадамус. И шотландец до мозга костей, хотя и жил в России. Так-то! По звездам с неимоверной точностью предсказывал судьбу, удачи и неудачи, ставил на ноги безнадежно больных, чуть ли не из могилы поднимал, и говорят… – тут голос профессора дрогнул от волнения, – что он создал эликсир Вечной Молодости, проще говоря, живую воду!

– Ого! – восхитилась Алиса, а Юля бросила на портрет полный пиетета и уважения взгляд.

– Это далеко не все его таланты, уверяю вас! Ведь он родственник шотландских королей, его предки бежали из Англии от преследований со стороны Кромвеля. Вот так-то, сударыни мои. И был Брюс инженер, математик и астроном, знахарь и топограф, и военный, и дипломат…

Серебряков подошел к портрету и жестом гида показал на Брюса. Граф стоял, повернувшись в три четверти к зрителю, выставив далеко вперед сухую старческую руку с тростью.

– Вот, обратите внимание, девочки… Видите, здесь в набалдашнике углубление имеется? Никак не могу понять его назначение. Зачем это нужно? Как вы думаете, что это значит?

– Ну если есть углубление, то его, по идее, надо чем-нибудь заполнить, – сказала задумчиво Алиса.

– Я совершенно того же мнения, – воскликнул профессор. – Гениально сформулировано! Вопрос поставлен правильно – чем его заполнить?

Алиса немного смутилась, потому что, по ее мнению, сказала банальность, а дальше что? Она бросила растерянный взгляд на подругу, но та только развела руками.

– Эта трость, девочки, – продолжал Серебряков, – отнюдь не обыкновенная палка с красивой резьбой по дереву и инкрустацией серебром и золотом. Это мощный магический артефакт, по сути волшебный жезл. Кстати, ты меня натолкнула на хорошую идею, Алиса, надо бы ее обдумать на досуге… Вполне возможно, что жезл как магическое устройство состоит не из одной детали. Ну-с, не пора ли закончить нашу экскурсию и приступить к более серьезному занятию?

Профессор весело улыбнулся и пригласил девочек на кухню – пить чай с пряниками.

Владимир Малышкин раскинулся в кресле начальника информационно-аналитического отдела. В огромном кабинете, скупо обставленном эргономичной современной мебелью скучного серого цвета, он был не один. Ведь рядом сидела подвижная, как птичка, и такая же хрупкая Нина Водорябова. Она каким-то непостижимым образом ориентировалась в нагромождении бумаг на столе, одновременно кликала на клавиатуре и говорила по телефону. А Владимиру было просто дурно от усталости. Кресло было мягкое и такое удобное, что его стало клонить в сон. А позволить себе уснуть он не мог, так как это было бы проявлением невоспитанности. Но у Малышкина продолжали слипаться глаза, и это не ушло от Ниночкиного внимания.