Малыш - [2]

Шрифт
Интервал

Горничная.

Да, раньше он грыз ногти. Но больше не грызет.

Мы подумываем переехать в более приличный район. Едва ли это нам по средствам. Но Малыш свел дружбу с ребятами из Кадэхи, а это неподходящая компания. А в то воскресенье мы ездили по каньону Топанга и увидели двухэтажную гасиенду - она обойдется не так дорого, задаток и потом рассрочка на двадцать лет, это нам подходит. И есть гараж на три машины, часть Малыш может взять под свою химическую лабораторию, и держать там своих уток и шестерых цыплят.

Две утки.

Билли и Лори. Нелепо звучит, правда?

Нет, цыплятам он имен не дает.

В этом семестре все отметки прекрасные. Мы обещали, если он кончит с отличием, купить ему велосипед.

Школа превосходная. На высоком уровне. Дисциплина как в старые времена. И там принимают все меры предосторожности. Вчера у Малыша обнаружилась корь. И сегодня утром, часов в десять, учительница уже звонила нам. В этой школе очень внимательны, иначе нельзя. Потому что два года назад у них был случай, похитили ребенка.

Нет, между собой мы не обсуждаем ваши советы. Вы ведь сказали, не надо, верно? Мы не глухие, доктор.

Уже?

Четверг Мы нашли у Малыша в ящике ночного столика коробочку презервативов. Как вы скажете, доктор, не рановато ему?

К нам приходила его учительница. Спрашивала, что с ним.

Может быть, Малышу тоже следует поговорить с врачом.

У Малыша очень странный почерк. Принести вам образчик?

Вы только скажите.

Малыш ведет дневник. И представляете, держит в запертом ящике.

Нам бы и в голову не пришло. Так в два счета потеряешь его доверие, правда, доктор?

Совершенно с вами согласны. Молодые люди так много о себе воображают.

Как мило, что вы так говорите.

Он всего слабей в арифметике. Про почерк и говорить нечего. Ужасный.

История. И химия.

Не очень. Да и незачем, у него прекрасная память. Но нам бы хотелось, чтобы он больше читал.

Все, что угодно. Помнит прошлогодние цены в магазине самообслуживания, прогнозы погоды, разговор из телеспектакля, биржевые сводки. Знает номера телефонов всех наших друзей. Вечером может пересказать по памяти номера всех автомобилей, какие нам встречались на шоссе. Мы его проверяли. Не голова, а мусорный ящик для никчемных сведений.

Он часами торчал перед рестораном "Гринхаус", потому что там иногда обедает Стив Маккуин.

Баскетбол. И в волейбол тоже играет неплохо.

Да, конечно, для своих лет он высокий. У нас в роду все рослые.

Когда был маленький - корь, свинка, воспаление миндалин, обычные детские болезни. Три года носил шинки, зубы росли криво.

Во сне он храпит. Ему два раза удаляли аденоиды.

Знаете, какая у Малыша странность? Каждую ночь в четыре часа он смеется. Наверно, ему что-то снится. Но если разбудишь, он ничего смешного не помнит.

Нет, вы не понимаете. Всегда ровно в четыре. Даже когда мы ездили на Гавайские острова, это ведь два часа разницы во времени. И все равно, точно в четыре, минута в минуту. Как вы это объясните?

Честное слово! Хоть проверяй по нему часы.

Он прелестно смеется. Прелестно. Мы как услышим из соседней комнаты, прямо душа радуется.

Да, один раз мы попробовали. Ждали за дверью до четырех часов. Как только услыхали - смеется, вбежали к нему, разбудили и спрашиваем, что ему снилось. Он был такой сонный, бедняжечка. Сперва не отвечал. А потом знаете, что он сказал?

Угадайте.

Нипочем не отгадаете.

"Рыба". А глаза закрыты, представляете. Посмеялся ещё немножко и повторяет: "Рыба". А потом опять заснул, захрапел.

Утром мы стали его расспрашивать. Но он ничего не помнил.

Еще один раз. Но мы не стали его совсем будить. Дело было минувшей весной, мы ездили туристами на Биг-Сур, спали все в одной палатке. Ну и, конечно, он засмеялся ровно в четыре. Мы ещё посмотрели на часы. И только позвали тихонько: - Малыш?

И знаете, что он сказал? Во сне, конечно. "Наполеон в запломбированном вагоне едет на Эльбу". Так и сказал - и смеется, прямо заливается. Очень остроумно, правда? Даже когда наш мальчик спит, у него сны - и то остроумные.

Может быть, глупо так беспокоиться из-за ребенка. Вы это имеете в виду, доктор?

Мы стараемся предоставить ему все возможности, но...

Да. Иногда. Не часто.

По-вашему, мы неправильно делали?

Хорошо. Мы и сами так думали. Во всяком случае, это горничная его застала.

О, Хуанита любит Малыша. Кто знает Малыша, все понимают, что он необыкновенный. Особенно дети.

Мы уж думали, может, вы бы сами познакомились с Малышом. Тогда бы вы поняли, что мы имеем в виду.

Пятница Вчера в школе Малышу расквасили нос.

Детский врач говорит, он совершенно здоров, только вот аденоиды. По-вашему, надо его ещё раз проверить?

Мы считаем, что белковая пища - это очень важно.

Но есть же и чисто физическая сторона. Вы согласны, доктор?

Мы пробовали справиться сами, под руководством доктора Гринвича. Но на групповой психотерапии не следует отнимать слишком много времени личными вопросами.

Может быть, вам ещё не приходилось сталкиваться именно с таким случаем, как наш.

Конечно, мы уговаривали его показаться терапевту. Но он не идет. Нельзя же никого заставить силой, верно, доктор? Человек должен сам захотеть, чтобы ему помогли.


Еще от автора Сьюзен Зонтаг
Смотрим на чужие страдания

«Смотрим на чужие страдания» (2003) – последняя из опубликованных при жизни книг Сьюзен Сонтаг. В ней критик обращается к своей нашумевшей работе «О фотографии» (1977), дописывая, почти тридцать лет спустя, своего рода послесловие к размышлениям о природе фотографического изображения. На этот раз в центре внимания – военная фотография, документальные и постановочные снимки чужих страданий, их смысл и назначение.


Сцена письма

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


В Платоновой пещере

Размышления о фотографии, о ее природе и специфических культурных функциях.Книга С. Сонтаг «О фотографии» полностью выходит в издательстве «Ad Marginem».


Заново рожденная. Дневники и записные книжки, 1947-1963

«Заново рожденная» – первый том дневников и записных книжек главной нью-йоркской интеллектуалки последней четверти ХХ века. История становления личности (16-летняя Сонтаг «с улицы» напросилась на встречу с Томасом Манном и провела с ним в разговорах целый день в его особняке в Санта-Монике), открытие в себе необычной сексуальности (очень откровенные описания лесбо-вечеринок в 1940-х в Сан-Франциско) – все вместе производит впечатление какого-то странного и завораживающего откровения.«Перед нами дневник, в котором искусство воспринимается как вопрос жизни и смерти, где ирония считается пороком, а не добродетелью, а серьезность – величайшим из благ.


В Америке

В центре последнего романа выдающейся американской писательницы Сьюзен Зонтаг «В Америке» — судьба актрисы Хелены Моджеевской, покорившей континенты и ставшей одной из первых театральных звезд мировой величины. «В Америке» — книга уникальная по замыслу и размаху, тонкости прорисовки психологических портретов, это исторический роман и история человеческих страстей. Но превыше прочего эта книга — об актерах и театре, где сценой стали Европа и Америка. Впервые на русском языке.


Против интерпретации и другие эссе

Перед вами собрание эссе Сьюзен Сонтаг, сделавшее ее знаменитой. Сонтаг была едва ли не первой, кто поставил вопрос об отсутствии непроходимой стены между «высокой» и «низкой» культурой, а вошедшие в сборник «Заметки о кэмпе» и эссе «О стиле» сформировали целую эпоху в истории критической мысли ХХ века. Книга «Против интерпретации», впервые опубликованная в 1966 году, до сих пор остается одним из самых впечатляющих примеров картографии культурного пространства минувшего столетия.