Малявка - [129]

«Дорогой мой ненаглядный брат, Сидор Петрович! Это моё завещание вам. Я умираю. Писем от вас нет уже год, только денежное довольствие. Силы мои уходят. Дьячок нашего храма, за царскую монету 7,5 (империала), одну из тех, что вы мне подарили, из Метрической книги нашей церкви Вознесения Господня, вырвал мне записи о нашем венчании с Савелием, о смерти убиенного мужа, рождении и крещении нашей дочери Анастасии, вашей племянницы. Чтоб вы знали, что мой брак венчаный, матушкой благословлённый, дочь законнорожденная. Родилась в мужнину породу. Маменьку разбил паралич. Дочь мала. Оставляю их на попечение своей золовки до вашего возвращения. Надеюсь, что вы не забудете про этот тайник-секрет, прочтёте моё завещание и документы. Примете и воспитаете племянницу, как свою дочь. Пусть Настенька будет нашему Александру сестрой. Чести семьи я не опозорила. Любящая вас, сестра София», — прочитал медленно, по слогам с остановками Степан по-русски. Помолчал в растерянности и раздумье. Второй раз прочитал про себя уже чуть быстрее. Опять задумался. Смысл прочитанного перевёл другу. Хотел что-то сказать Лизе, но увидел, что она, уткнувшись носом в бок Генри, заснула.

— Получается, что у вас в России осталась родственница. — Прозвучал тихо голос очнувшегося Боба. Он помолчал и добавил. — Лиза в это время всегда засыпает. Как проснётся, попросит есть.

— Заботишься…  — Генри, аккуратно встал, чтоб не разбудить малышку, удобно её положил и, накрыв пледом, помог парню сесть на полу. — Какого чёрта тогда нож притащил?

— Идиотом родился, идиотом помру, — невесело ответил тот. — Кеп? Не узнаёте? Когда-то вы назвали меня везунчиком…  Лет восемь назад.

— Подробнее, — всматриваясь, сказал полицейский.

— Тогда один псих в школе, захватил меня в заложники, а когда увидел снайпера на крыше, нажал курок, приставленного к моему виску пистолета. Мне повезло, была осечка. Снайпер убил психа. И сейчас осечка. — Слёзы стали катиться из его глаз. — Я не понимаю, для чего Бог меня милует.

— Вспомнил. Ты был безобидным малым. — Сказал Генри. — Теперь всё иначе.

— Не убивайте меня. — Это прозвучало безнадёжно. Он сидел весь скособоченный от наручников. — Я отвечу на все ваши вопросы.

— Ты на жалость не дави. — Полицейский промолчал, что пистолета не было, мало ли что у этого красавца на уме. — Какие документы у тебя есть по факту смерти Веры? Где они?

— Припрятал. — Криво усмехаясь, сказал гость. — Денег хотел за них получить.

— Другу хотел документ продать?

— Я знал, что он пожарник и часто не бывает дома.

— Вот как. Больше, похоже, что срок получишь. — Генри повернулся к Степану. — Ты девочку кормил? Что она есть будет, когда проснётся?

— Если в городе остался индийский ресторан, закажите там еду, ей привычную, она вегетарианка. — Сказал парень.

Полицейский достал телефон и стал что-то там просматривать, набрал номер и приложил к уху Боба.

— Заказ сделай на четверых с доставкой часика через полтора.

Степан во время их диалога опять перечитывал письмо и мысленно, по детским воспоминаниям комментировал:

«Дорогой мой ненаглядный брат, Сидор Петрович!  (Сестра деда писала). Это моё завещание вам. Я умираю.  (Она в детстве упала с лестницы, стала хроменькой и все, потом чахла). Писем от вас нет уже год, только денежное довольствие.  (Вот тебе раз, а дед говорил, что он писал, а ответов не получал… ) Силы мои уходят. Дьячок нашего храма за царскую монету 7,5 (империала), одну из тех, что вы мне подарили  (Лиза достала монеты и одной не хватает) из Метрической книги, нашей церкви Вознесения Господня, вырвал мне записи о нашем венчании с Савелием, о смерти убиенного мужа, рождении и крещении нашей дочери Анастасии, вашей племянницы. Чтоб вы знали, что мой брак венчаный, матушкой благословлённый, дочь законнорожденная. Родилась в мужнину породу.  (Когда дед вернулся, были новый батюшка и дьячок, а запись о смерти Софии под девичьей фамилией). Маменьку разбил паралич. Дочь мала. Оставляю их на попечение своей золовки до вашего возвращения.  (Дед говорил про молчаливую, высокую, худощавую женщину с годовалым ребёночком, которая ухаживала за матерью. Они с ребёнком были похожи. Получается, та всё знала и молчала?!) Надеюсь, что вы не забудете про этот тайник-секрет, прочтёте документы и моё завещание.  (Парализованная мать деда тоже знала всё, и про письмо с документами, а уже не говорила и только всё смотрела на рамку с фото, плакала и мычала, чтоб дед вспомнил про тайник — секрет, а тот считал, что она его упрекает… ) Примите и воспитайте племянницу, как свою дочь. Пусть Настенька будет нашему Александру сестрой. Чести семьи я не опозорила.

Любящая вас, сестра София».

 (Подворье на отшибе, вот никто из деревенских и не знал, что София замужняя и родившая. Золовка сестры молчала, наверно ей выгодно было, а может и письма не полученные, её рук дело… ) Господи прости, если возвожу напраслину…  Через месяц по приезду деда и матушка его померла, после этого женщина с ребёночком покинула их дом.  (А если бы дед вспомнил про тайник, женщина отдала бы ребёнка и всё) Дела!

— Пока малышка спит, рассказывай, что знаешь про отношения её родителей. Почему они расстались? Почему Вера не приехала сюда? — Обращаясь к Бобу, Генри сделал жест, будто спрятал оружие. Раздался звук оповещения об SMS. — Так, понятно. Все переводы были в Индию. О! На твоё имя Боб. Утаишь что-то, сгною в тюрьме.