Малявка - [112]

Всё-таки, как тесен мир! Как мала Земля-Матушка, подтверждая нам, что всё человечество, — единая семья и все мы связаны невидимыми нитями Судеб.

Егерь всё слушал внимательно и стал отрицательно мотать головой.

— Дык…  Бабушка понятно, мол, узнав о сгоревшем доме разыграть приступ, и кончину после него, это поддерживаю, всё на нашей территории…  А вот с детьми? Что?!

Ребята молча моргали глазами.

— Пока ничего конструктивного и безопасного для детей, — вздохнул Юрий, глянув на пришедшее сообщение, — … появились ещё покупатели на средних детей. Может вы на свежую голову, что посоветуете, время не ждёт.

Старик задумался, глядя в небо. — Дети!? Надобно их заменить, значица. Вот смеху то будет, ядрёна вошь…

— Кем заменить маленьких детей? — Юрий понял, что у Евсея есть ответ и не торопил.

— Сергеевич, дык в вашей области проживають лилипуты, целый театр. Люди честные, серьёзные. Ручаюсь. Они сейчас не на гастролях. Думаю, в помощи не откажуть. Но детьми рисковать не дело, тем более после того, что они пережили, — поднял глаза к небу, — Верно понял тебя, друг мой небесный, друг мой крылатый, Архангел Михаил?

— А ведь это выход! Потрясающий выход! — у Аси лицо сияло счастьем, она обняв, поцеловала колючую щёку рядом сидящего егеря и, подняв глаза к небу, — Благодарю тебя, Архангел Михаил, и друга твоего, Евсея.

— А Мишенька! Как с ним быть, — по матерински спросила Марина.

— У нас уже кукла есть, не отличить от живого ребёнка. Например, держите, качаете её, она молчит. Как с рук убрали, начинает плакать. Там хитрость есть, кнопки.

— Вот тоби и прогресс, нам подойдёть, — старик засуетился. — Дом караулить пора, накатались.

— Дорогой Евсей, группа захвата после похорон уж там, мы предполагали возможность поджога, всё под контролем. — Юрий стал пожимать руку егеря, тоже поднял глаза в небо, — Выручили, ой выручили, это самое гениальное, что я слышал за годы своей службы. Думал, уже придётся принять манёвр, что предложил Пётр. Если договоримся, можно начинать операцию. Благодарю, друг всего человечества, дорогой Архангел Михаил!

— Почему это манёвр?! — в голосе были растерянные нотки. — Это наше с Мариной взвешенное решение. Только их согласия ещё не спрашивали.

— Эх молодость, молодость…  нам про молитву не забыть надобно, ведь»… сила молитвы является тем оружием, которое можно противопоставить любому насилию, любому кровопролитию, любой несправедливости, которая существует в нашем мире…» — опять детская блаженная улыбка озарила лицо Евсея, и вся компания своими улыбками усилила этот свет. — Мы подсказку получили, Интерпол и наши спецслужбы разработали операцию, это понятно. Дык нам всем ещё надобно сделать главное, влить во всё это свои молитвенные энергии. У нас одна точно, можить две ночи впереди есть, самое время молитвенно потрудиться с двух до четырёх часов, и успех нам обеспечен. — Юрий только хотел сказать, что перед операцией надобно хорошо выспаться, как егерь добавил. — Эта молитва даст вам поддержку Божественных сил, уверенности, бодрости духа и тела, вы не будете сонными, обеспечит успех. Молитву значица на благословение можно творить в любое время. Но ночная уж больно сильна. Попробуйте!

— А какая молитва? — растеряно спросил следователь. — Я их не знаю.

— Дык…  в промежуток этого благостного времени для молитвы ситуацию доложи, план действий и проси подсказки, поддержки, руководства и защиты для всей международной группы участников и всех участвующих гражданских лиц…  Тут нет ничего мудрёного, — накрыл своей широкой ладонью его ладонь. — Не тушуйся сынок, ты же ведь только с самим Архангелом Михаилом говорил, благодарил.

У Юрия было странное, но приятное ощущение, что через ладонь этого мудрого старика в него вливается неизведанная доселе, ранее не встречавшаяся ему сила и вера, у него даже больше выпрямилась спина и шире расправились плечи, и стало распирать солнечное сплетение. Улыбаясь, он ответил.

— Понял и прочувствовал, обязательно сделаю! — устремил взгляд в небо. — Благодарю!

* * *

Всю рокировку участников операции провели незаметно для посторонних глаз, без суеты. Все дети были вывезены в соседнюю область, в квартиру Ивана Сергеевича. Индиру и Раджа они знали и были спокойны. Всё рассказывали про Марину и Петра и спрашивали, когда они опять их увидят. И когда их вернут бабушке Лю-Лю.

Два следующих дня и последние аккорды этой операции. Поджигатель был задержан. Дом не пострадал. Заказчика сдал сразу, но сообщив ему, что всё сгорело, облегчив этим свою участь. Это был не профи, а недавно освободившийся из заключения молодой мужчина, польстился на лёгкие деньги, живший с подельниками, они спешили… Больница жила своей неспешной болящей, лечебной и выздоравливающей жизнью. Город уже почти забыл про аварию, случившуюся тридцать первого августа, люди из любопытства искали в новостях что-то новенькое для пересудов, сплетен, разговоров, разглагольствований и обсуждений…  Медсестру, собиравшуюся сделать «успокоительный» укол Лю-Лю, задержали, когда она уже обработала спиртом место для укола. Все были поражены спокойствию Людмилы Людвиговны… Потом реанимационная палата, где при бабушке лично дежурил Рубен Иосифович. За детей он не беспокоился, зная, что там Марина. Они вели себя очень тихо, их присутствие не было слышно, как раньше, после того, что случилось с бабушкой. Детское отделение он сдал заведующей, вернувшейся с конференции по педиатрии. Бедный старик был в неведении всего и так переживал, что не заметил старое оборудование в палате и ювелирной подмены детей. Заведующая видевшая их грязных, испуганных один раз, торопившаяся всё обтяпать, приготовив чемодан, поддельные документы себе, на детей и авиабилет, тоже ничего не узрела. Поблагодарила Марину, что не бросает сирот, намекнула о дополнительной оплате её услуг по присмотру за ними. К обеду подошла Ася, принесла деду чай с мятой и перекус. Повела в ординаторскую, покормить. Померила давление, сделала укол. Они пили чай, когда им сообщили, что Лю-Лю «скончалась». Внучка постаралась, чтоб дед пережил эту новость без непоправимых последствий для его сердца. Заведующая держала себя спокойно при этой новости, вот только глаза…  Сколько в них было ликования. Через пятнадцать минут она покинула больницу, дав распоряжение подготовить документ о смерти. Вернулась через час с «представителями органов опеки и попечительства» для временного помещения внуков умершей в организацию для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. «Ребятишек» подгрузили в микроавтобус с Мариной, поскольку без неё всё время плакал грудничок, раздражая заву, и они уехали. На полпути остановка. Всех пересадили в большую, высокую чёрную машину, ждавшую их на дороге. Заведующая с «представителями органов опеки» пошушукавшись, рассчиталась, те быстро исчезли на своём микроавтобусе. Чёрная машина с шофёром-подельником, с детьми последовала по направления к транспортной развязке перед соседней областью, где заранее была обнаружена прекрасная гравийная дорога, выводившая на развязку по направлению к аэропорту. Свернули в сельскую местность на гравий, остановились у лесочка. На поляне было три машины, две вместе и одна особняком с итальянскими номерами.