Малолетка - [22]
С лёгким сердцем забрал остатки передачки, откинув пару куриных ляжек строгачёвским.
Повезли обратно.
Только приехал – прибегает пупок и начинает толкать в кормушку жирного кабана.
Уже понимаю, что не мне, но хули делать?
Тёску, значит, на этап увезли, за него в его хате никто расписаться не сможет.
Кто кабана вточит?
Мусарята =)
Беспокоясь об их здоровье – итак морды такие, что в лакалку не пролазят – я забрал дачку.
Приехал тёска с этапа невесёлым – объел я бедолагу хорошо =)
Зато почти все шмотки вернул обратно.
Даже подушку пуховую, к которой я за пару дней уже успел привыкнуть.
Позвал воспитателя, объяснил ему, тупорылому, ситуацию, собрал большой баул…
Воспет сбегал за тёской – самому лень тащить было сумку.
Тёска оказался даже внешне похожим на меня на меня - тоже блондин, подтянутый, высокий.
Только заколотый партаками крепко - от пальцев до шеи.
В его хате обилие татух вообще было нормой : хата практически полностью комплектовалась "зелёными" -очередной мусарской эксперимент - краснопёрые пытались выяснить, проникнут ли понятия в социум состоящий из людей, заехавших на централ с воли, при отсутствии у них тюремного опыта.
Понятия проникали и при том пиздец как – практически сразу по попадании туда пацаны все поголовно становились отрицалами, били партачки, базарили на фене...
Мой однофамилец, одноимёнец и одногодка одновременно со временем стал там смотрящим.
Сидеть ему предстояло ещё долго.
19.
Как-то под вечер тормоза распахиваются и мент почтительно запускает к нам в хату парнягу.
«Почтительно» это без привычного «Руки за спину», «Быстрее шевелись, блять» и прочих мусарских приколов.
К новичку моментально подбегает Демон – этот шакал встречал всех вновь прибывших, подгоняемый мечтой, что появится-таки кто-то более чмошный чем он сам и избавит Русланку от мук ежедневной уборки. Снимет, так сказать, с ковырла.
Однако данный кентуха точно не подходил на замену Демону.
Высокий, чуть сутулый.
В чёрной майке.
На дворе – зима.
Если на человеке такая одёжа не по сезону, значит он откуда-то из здания тюрьмы, скорее всего.
Эту догадку подтверждало и неимоверное число татуировок, покрывавших тело – все пальцы, кроме большого в синих «перстаках», предплечья заколоты причудливыми узорами, переходящими на плечи.
Ещё сразу удивило число золотых украшений – цепура с мизинец толщиной, на ней болтается массивный крест, на запястье увесистый браслет.
Парень явно был не из простых арестантов.
Мелькнула догадка – «А может быть это…»
-Павлуха! – признал смотрящего Пиздюк.
-Здорово, пацаны! Чифернём? – отозвался Павлуха.
Павлика у нас не любили.
Многие считали его присутствие на месте смотрящего за малолеткой неуместным.
Лекс помнил то время, когда он отнимал у Павлухи новенький спорткостюм, Хилл ещё не забыл, как заставлял Павлуху драить дальняк, Пиздюк с усмешкой вспоминал, как давал Павлухе пизды.
Даже у ебаной чурки – Джема – было припасено несколько историй про издевательства над молодым Павликом.
Однако теперь Павлуха вырос и заматерел.
И мириться с существованием хаты, где его в хер не ставили было, наверное, неприятно.
Потому-то с благословления и по милости Бачуки – старшего смотрящего за малолеткой – Павлик решил предпринять турне по всем хатам, начиная с нашей.
Естественно, Павлик поехал не один – одному ему делать в компании настроенных против него людей было нечего.
Через час привели Рыхлого – второго смотрящего за малолеткой, павлухиного напарника.
Рыхлый отличался от Павлухи сильно.
Абсолютно без тухлого пафоса и понтов, располагающий и открытый, улыбчивый парняга, постоянно на приколах.
На теле ни одной наколки.
Крепко уверенный в себе, расслабленный.
Позитивный кент такой.
Вместе с тем обладающий громадными связями среди криминального взросляка – откуда они у него, не знаю, но факт есть факт : именно благодаря им Рыхлый на второй месяц отсидки стал смотрящим за малолеткой и подтянул к себе недотёпу-Павлуху, отсидевшего уже полтора года, но особого авторитета не добившегося.
Про Павлика же как рассказывали, что он мудак, так мудаком тот и оказался.
Практически сразу, ещё до прихода Рыхлого, пребывая в иллюзиях касаемо своей невъебенной крутости, Павлуха запряг Демона очищать наш «дубок» - обеденный стол.
Дескать, не пристало благородной особе хавать за столом, почерневшим от пролитого на него чифа, баланды, «мочалочного» бульона и Бог знает чего ещё.
По замыслу Павлухи, стол надо было не просто помыть, а выскоблить – содрать грязный верхний слой.
С этой целью Павлик по дороге пробил из своей хаты осколок стекла и вручил его Демону.
Руслан переволновался от проявленного к нему внимания столь высокопоставленной персоны и постоянных её окриков «Быстрее три! Лучше скобли! Хули это место пропустил?» и искромсал себе все руки в мясо.
Даже наши смотряги, глубоко презиравшие Демона, возмутились таким отношением к своему крепостному.
-Тормози – остановил Павлика Хилл, когда тот изготовился прописать Демону поджопник
-Чё тормози? Хули такую грязищу развели? Чистота – святое!
-Ты сейчас сам будешь хату пидорить – недобро высказался Лекс.
Видя, что тучи над венценосной головой сгущаются, Павлуха оттолкнул Демона от стола, уже изрядно закапанного кровью и взялся скоблить дубок сам, обмотав руки полотенцем и приговаривая :
Хеленка Соучкова живет в провинциальном чешском городке в гнетущей атмосфере середины 1970-х. Пражская весна позади, надежды на свободу рухнули. Но Хеленке всего восемь, и в ее мире много других проблем, больших и маленьких, кажущихся смешными и по-настоящему горьких. Смерть ровесницы, страшные сны, школьные обеды, злая учительница, любовь, предательство, фамилия, из-за которой дразнят. А еще запутанные и непонятные отношения взрослых, любимые занятия лепкой и немецким, мечты о Праге. Дитя своего времени, Хеленка принимает все как должное, и благодаря ее рассказу, наивному и абсолютно честному, мы видим эту эпоху без прикрас.
Логики больше нет. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в психбольнице и учинившие в ней культ; и все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость. Так начинается матово-черная комедия Микаэля Дессе, в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс — Дэвида Линча.
ББК 84. Р7 84(2Рос=Рус)6 П 58 В. Попов Запомните нас такими. СПб.: Издательство журнала «Звезда», 2003. — 288 с. ISBN 5-94214-058-8 «Запомните нас такими» — это улыбка шириной в сорок лет. Известный петербургский прозаик, мастер гротеска, Валерий Попов, начинает свои веселые мемуары с воспоминаний о встречах с друзьями-гениями в начале шестидесятых, затем идут едкие байки о монстрах застоя, и заканчивает он убийственным эссе об идолах современности. Любимый прием Попова — гротеск: превращение ужасного в смешное. Книга так же включает повесть «Свободное плавание» — о некоторых забавных странностях петербургской жизни. Издание выпущено при поддержке Комитета по печати и связям с общественностью Администрации Санкт-Петербурга © Валерий Попов, 2003 © Издательство журнала «Звезда», 2003 © Сергей Шараев, худож.
ББК 84.Р7 П 58 Художник Эвелина Соловьева Попов В. Две поездки в Москву: Повести, рассказы. — Л.: Сов. писатель, 1985. — 480 с. Повести и рассказы ленинградского прозаика Валерия Попова затрагивают важные социально-нравственные проблемы. Героям В. Попова свойственна острая наблюдательность, жизнеутверждающий юмор, активное, творческое восприятие окружающего мира. © Издательство «Советский писатель», 1985 г.
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.