Малолетка - [18]
После освобождения сначала была мысль хранить всё это на долгую память, но горестные мамкины письма и наивные девичьи как-то неприятно царапали душу, потому я все их уничтожил.
Сжёг.
Так же хотел я поступить и со шмотками, в которых меня выпустили из зала суда.
Сжечь.
Но рука не поднялась – у многих пацанов в тюрьме было реально тяжёлое положение с вещами.
Потому я всё отправил обратно посылкой в первую же неделю на свободе.
Дачки, кабанчики…
Их ждали, ими жили, их встречали радостными воплями.
Чуркам-грузинам передачек не приходило, несмотря на весь их пафосный пиздёжь о воровских традициях и взаимовыручке грузин.
Чурке-Джему пришёл один раз нехуёвый грев от наркоторговцев – вся хата заебалась сортировать кусочки гашиша от семечек.
Чурке-Ибрагиму несколько раз арбузники присылали богатых кабанчиков.
Шашлыки из баранины, лепёшки, зелень…
Азеры грели его хорошо.
Только доставалось ему с гулькин хер =)
Где-то треть парней дачек не получала вообще.
Остальным закидывали периодически – раз в месяц, иногда чаще, иногда реже.
В основном хватало, чтобы не убивать кишки баландой.
Продовольственная корзина : вольный хлеб, «мочалки», колбаса, сыр, кетчуп, майонез…
Основу рациона составляли «мочалки» или, как их ещё называли «бич-пакеты» - дешёвые макароны быстрого приготовления.
Ужин, обед или завтрак – на столе всегда они.
«Мочалки», блять.
Раздробленные в мелкую стружку, заваренные целым брикетом, аккуратно разломанные вдоль макаронин.
«Мочалки», нафег.
С перцем, с майонезом, с кетчупом, с раскрошенным сверху сыром.
«Мочалки», ёбаный стос.
С колбасой, с курицей, с хлебом, с нихуём.
«Мочалки», всегда «мочалки»
Пища вообще ни разу не здоровая, но простая в приготовлении, дешёвая, долго хранимая.
Также в кабанчики кладутся в обязательном порядке сигареты, общие тетради, ручки, конверты.
Касаемо сигарет : в некоторых местах существует запрет на передачу фильтрованного курева.
Запрет этот исходит из того, что при желании из сплавленных фильтров можно собрать заточку.
Маразм, блять – в том же телевизоре столько материала на «пику», на хер кому нужны эти фильтры?
Они же партаки, партачки, наколки, татухи…
Бьются двумя способами : «тычкой» - примитивным приспособлением, представляющим собой примотанную к спичке иголку (заточенную тетрадную скрепку, распрямлённую пружинку из зажигалки) или «мерином» - собранной вручную машинкой, в качестве двигателя для которой используюся небольшие моторчики от электробритв, плееров, магнитофонов.
Вместо красителя используется либо паста из ручек, либо плакатная тушь, либо краски собственного производства.
Самая известная, наверное, это «жжёнка» - субстанция, получаемая при сборе и смешивании с чифиром или водой копоти от резины или пластмассы.
Именно от жжёнки татуировки получают характерный «зоновский» оттенок – кто видел, тот поймёт.
Причём правильной считается жжёнка, выработанная в чаде каблуков от кирзовых сапог.
Также самим можно изготовить «кирпичку» - красную краску.
Для этого понадобится кирпич.
Как ни странно, красный =)
Небольшой кусочек кирпича надо истолочь в мельчайшую пыль и замешать с чифиром.
Присутствие чифира во всех подобных смесях объясняется приписываемыми ему антибактериальными и заживляющими свойствами.
Однако, если есть какие-либо проблемы с заживлением ранок, то набивать что-то в условиях тюрьмы настоятельно не рекомендую.
Я видел и плечи, прогнившие и ставшие похожими на печёное яблоко, и распухшие от гноя до толщины сосисок пальцы.
А ещё за свежие партаки пиздят.
Сильно.
И отправляют в карцер.
Ибо нарушение режима!
Потому ценится умение набивать так, чтобы ничего не вспухало и не краснело – Хилл так умел.
После вечерней проверки колол татуху, к утренней проверке уже было почти беспалевно.
Я же кому набивал, того замечали сразу почему-то =(
Наколка от Кирея – билет в отрицалы, гыыы =)
Бил я, по сравнению с Хиллом, конечно, весьма посредственно, но претензий вроде ни у кого не было.
О значении партаков написана масса литературы, думаю, повторяться не имеет смысла.
Новичков же хочу предостеречь от преждевременного забивания своего тела – осмотритесь сначала.
Уже упоминавшемуся Ослу, набили на руке ПОСТ, расшифровав как «Прости, Отец, Судьба Такая»…
Что расшифровывается и в обратную сторону как «Твой Сын Остался Пидорасом» дурачку сказать забыли =)
Партачку можно, конечно, и свести, да вот только процедура либо опасная и не слишком приятная, либо дико болезненная.
К первой категории относится сведение партаков путём «выгнаивания» - на наколку наносятся ранки и создаются условия для их загнивания.
Например, в молоко капают несколько капель лимона, ждут пока в молоке образуются комочки и, обмазывая ими иглу, прокалывают татуху.
Загнивает почти всегда.
Но, блять, заражения крови никто вроде не отменял.
Вторая категория представлена выжиганием.
Химическим – используя кристаллы марганцовки, либо термически - при помощи капель полиэтиленового пакета.
Больно дико.
Видел, как парниша выводил пакетом маленькую буковку «В» между большим и указательным пальцами.
Капли падали хаотично, захерачили всю руку ожогами.
«Понятия» на самом деле понятие такое расплывчатое, что самому мало что понятно =)
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.