Малое небо - [7]

- Никто, кроме тебя, - ядовито вставила жена.

- У нас же свободная страна, - бесстрастно заметил Доултон.

- Сумасшествие не имеет никакого отношения к свободе, Кит. - Виски придало Робинсону смелости, он говорил отрывисто и уверенно.

- Сумасшествие? - Глаза Доултона округлились. - Полагаете, даже так?

- А мне послышалось, вы сказали, что он совершенно спокоен, - вмешалась Элис Доултон.

- Ну и что же, все зависит от того, о какой форме сумасшествия говорит Филип, - сказал ее муж. - Как известно, при некоторых формах больной внешне абсолютно спокоен.

- У него маниакальное состояние или еще что-нибудь? - спросила Элис Доултон. - По-моему, скорее всего, он нарочно придумал какую-нибудь небылицу и заморочил Филипу голову.

Естественно, думал Робинсон, у такой женщины на все готовы словесные клише. Откинувшись на спинку кресла, он разглядывал своих гостей, полуприкрыв глаза, испытывая почти наслаждение от острой неприязни к этим людям. Миссис Доултон была тощей, похожей на птицу, нос клювиком, таких в юности называют "малышка", "живчик". Ее миниатюрная фигурка весьма гармонировала с коротенькой фигуркой мужа; парочка эта, казалось, выпорхнула на прогулку из кукольного домика. Они сидели в деревянных позах, словно игрушки, и были готовы болтать о Джири так же, как о сенсации, вычитанной из газет.

Дженифер Робинсон, высокая, надменная женщина, чье выражение лица, как правило, почти ничего не выражало, оставаясь непроницаемым, даже когда она радовалась или сердилась, спросила у Элис Доултон:

- Элис, а для чего Артуру Джири придумывать?

- Вы же знаете, - с готовностью ответила миссис Доултон, - он ушел из дома.

- Они расстались с женой, это ясно, - сказал Робинсон. - По-моему, это ни для кого не секрет.

- Ну так вот, - продолжала Элис Доултон, - будет развод, наймут детективов, судебный чиновник подготовит дело, начнутся всякие разбирательства. - В глазах ее забегали огоньки, она обожала смаковать подобные темы. - Естественно, что, встретив на Паддингтонском вокзале знакомого, Артур Джири тут же решил замести следы.

Робинсону лень было отвечать, и разговор снова поддержала Дженифер:

- Вы знаете его жену? Меня знакомили с ней как-то, но я не запомнила ее имени.

- Элизабет, - тотчас ответила миссис Доултон. - Я не знаю ее, но кто-то, помнится, рассказывал мне, как она прелестна и какой у них чудный дом. Я даже запомнила слово в слово: "Элизабет Джири удивительно организованная женщина, не знаю ей равных".

- Сомнительный комплимент, - заметил Доултон с улыбкой.

- Знаю, что у тебя на уме, - парировала жена. - Любая женщина с чувством долга перед мужем и семьей для тебя питон, чудовище какое-то, норовящее задушить всех домочадцев. Ведь так, я угадала?

- Мужчины воображают, что в доме все делается само собой, - добавила Дженифер Робинсон. - Они уверены, что, когда уходят утром по своим делам, мы сушим волосы или листаем журналы, а в доме все получается само собой.

Объединенные возмущением по поводу угнетенного положения женщины в семье, обе дамы сурово смотрели на своих мужей.

- Вернемся к Артуру Джири, - начал Доултон. Все ждали, что он скажет дальше, а он принялся раскуривать трубку-коротышку; пришлось дожидаться, пока он сделает затяжку, одну, другую, третью, и табак потемнеет. Наконец он бросил спичку и закончил фразу: - Лично я не принимаю версии Элис. Не станет он ничего придумывать, поскольку это легко проверить. Если он все время торчит на вокзале, значит, живет либо в привокзальной гостинице, либо в какой-нибудь другой поблизости, и детектив сможет все выяснить за полчаса.

- При чем тут детективы? - Терпение Робинсона лопнуло. - Да все детективы мира сойдутся на одном: Артур Джири попал в беду. Это ясно как день. Я не слишком хорошо с ним знаком, не берусь судить, что с ним произошло, но, видно, ему несладко и он потерял способность трезво оценивать происходящее.

- И поэтому он живет на вокзале, - усмехнулась миссис Доултон. - Он что, зациклился на поездах и всем прочем?

- Интересно, как он устроился с финансами, - сказал Доултон. - Я к тому, что, зная это, можно судить, насколько он утратил связь с реальностью.

- С чего вы взяли? - возразил Робинсон. - Некоторые сохраняют поразительную трезвость мысли в финансовых вопросах, но живут при этом в мире чистейших фантазий.

- И все же, - продолжал Доултон, попыхивая трубкой, - если он оставил жене достаточно денег, значит, чувство долга в нем не притупилось.

- Нет, _притупилось_, - упрямо перебила Элис Доултон. - Уйти из дома, свалить все заботы на жену - это безответственно с любой точки зрения. Деньги еще не все, если хочешь знать, Кит.

Робинсон снова налил себе виски, не обращая внимания на жену, которая слегка вскинула брови. Он чувствовал, что еще немного - и они признают душевнобольным его самого.

- Послушайте, не про то мы говорим...

- Джулиан, - резко перебила его миссис Робинсон, - ты давно там?

Все посмотрели на полуоткрытую дверь. Растрепанный мальчик в пижаме, босой, замер в темном холле футах в шести от двери.

- Входи, Джулиан, - снизошла миссис Робинсон.

Фигурка нехотя приблизилась к дверной щели. Джулиан оглядел присутствующих, но в гостиную не вошел.