Мало ли что говорят... - [13]
35. Но есть врачи, которые не знают патогенез действия вводимых растворов.
36. О табу на «священных коров» я вспоминала, когда уже доедала.
37. Но за своим столом.
38. Об этом стоило писать.
39. Сначала – на полях.
40. Потом – сценарии команде КВН своего вуза.
41. Училась отлично.
42. Диплом – «выход в красное».
43. Хорошая память – верное средство от нерешительности.
44. Удостоверение врача акушера-гинеколога высшей квалификационной категории.
45. Кандидатская диссертация.
46. Зачем?
47. Действительно было интересно.
48. И столько людей!
49. Но скверный характер.
50. «Ах, как вы нетерпимы к людям!»
51. Но легко с ними схожусь.
52. Марихуана.
53. Водка.
54. Виски.
55. Абсент.
56…
57. Философский факультет университета.
58. Шутка?
59…
60. Кесарево сечение.
61. Реанимация.
62. Первый рассвет.
63…
64. Вскрытие плодных пузырей – на рассвете.
65. Ушивание промежностей – на закате.
66. Чужая боль.
67. Не нравится.
68. Не хочу быть врачом.
69. И не буду.
70. Море.
71. Ночью.
72. Гладкие камни под ладонями ног.
73…
74. Лес.
75. Грибы.
76. Особенно молодые лисички.
77…
78. Много читать.
79. Особенно писать.
80. И столько людей!
81. Если все, кроме одного, умрут – ничего не изменится.
82. Если и Он – не останется никого.
83…
84. Хочу увидеть Ниагарский водопад.
85. Снега Килиманджаро.
86. Люблю молодую телятину.
87. И судака под чесночным соусом.
88. Поэзия – это…
89. Не могу сказать.
90…
91. Всё равно, что обо мне думают люди.
92. Разве есть ещё кто-то, кроме Него и меня?
93…
94. Поэзия.
95. Я даже готова отказаться от молодой телятины.
96. И моря.
97. И леса.
98. Потому что люблю.
99. Всё «…» – Сумасшествие и Любовь.
100. Больше мне нечего сказать.
К концу прочтения в зале стояла гробовая тишина. Тётенька, прежде задававшая Соне «эзотерические вопросы», утирала слезу. Американцы вообще очень сентиментальны. Наши же пытались делать «соответствующие моменту» выражения лиц. Не надо было быть Станиславским, чтобы крикнуть «не верю!». Их мимическая мускулатура складывалась в композицию: «Что за хрень?!» А что же думала Соня?
«Если ты что-нибудь пишешь, будь готов к тому, что это кто-нибудь прочитает. Я наверняка выживу на любом «Титанике». Не извольте беспокоиться!»
Вот, приблизительно так думала.
Впрочем, все эти три дня она пережила лишь потому, что в гостинице был бар, а в номере – заначенная бутылка коньяка.
Вечеринка прошла «в тёплой и дружественной» под несколько удивлённые взгляды американцев в сторону наших дам, обвешанных золотыми украшениями, как собаки медалями на выставке. Соня же, сменив водолазку на… водолазку чёрную, чувствовала себя замечательно. Просьбами никто не донимал, к колену никто не прикладывался. Да и ей самой ничего не требовалось. Её Мастер, слава богу, избавил Соню от необходимости что-то решать за него.
Под лёгкую закуску и ещё менее обременительные напитки всем сообщили, что через месяц их соберут в последний раз, чтобы окончательно проинструктировать, выдать билеты и визы и сообщить, кто в какой город и по какой программе отправится.
Характерно, что этот немаловажный вопрос до сих пор ни разу ни у кого не возник. Америка для большинства соотечественников всё ещё оставалась просто Америкой – большим радужным мыльным пузырём, а не страной с отдельными штатами, городами и просто людьми с их, ни много ни мало, просто жизнью.
Всё такая же примерно любезная Энн собрала заграничные паспорта, и обстановка окончательно перестала быть официальной.
Тут, кстати, и выяснилось, что большинство соотечественников курит. Как же они терпели целых три дня?
– Люди готовы врать и лицемерить, лишь бы получить то, что кажется им желанным. Даже в мелочах. И это особенно неприятно.
Сонечка стояла в сторонке с тем самым единственным курящим молодым американцем.
– Почему? Ведь это всего лишь курение.
– Не знаю. Всего лишь курение. Всего лишь враньё. Всего лишь… жизнь.
Он молчал, придав лицу глубокомысленное выражение.
– Можно задать вам не совсем корректный вопрос?
– Да, конечно.
– Каким образом я вообще оказалась в финалистах?
– На основании изучения данных анкеты и вас лично, – собеседник улыбнулся.
– Вы читали мою анкету?
– Да.
– Нет, вы лично читали мою анкету?
– Я читал абсолютно все анкеты.
– И вам ничего не показалось странным?
– Отнюдь нет, – всё так же серьёзно ответил он, но во взгляде проскочила смешинка.
– Даже тот факт, что я не собираюсь связывать своё будущее с медициной?
– Напротив.
– Что значит «напротив»? – удивилась Соня.
– Это значит, что нам нужен человек, который может работать в Организации Объединённых Наций. Или в представительстве Американского Альянса Здравоохранения. Или в подобной организации. Человек умный. Образованный. Контактный. В меру честолюбивый, но с внутренней планкой. Способный к самостоятельным решениям. Учитывающий мнение толпы, но не идущий на поводу и не подстраивающийся под неё. Честный, но умеющий манипулировать аудиторией. Молодой, красивый, хороший и… счастливый. Поверьте, последнее – немаловажное обстоятельство. Вы идеально соответствуете.
– Соответствую чему?
– Той миссии, которую выполняет Организация Объединённых Наций и её всевозможные подразделения и прочие «под эгидой», – Сонин собеседник прищурился и несколько шутовски махнул рукой.
Эта яркая и неожиданная книга — не книга вовсе, а театральное представление. Трагикомедия. Действующие лица — врачи, акушерки, медсестры и… пациентки. Место действия — родильный дом и больница. В этих стенах реальность комфортно уживается с эксцентричным фарсом, а смешное зачастую вызывает слезы. Здесь двадцать первый век с его нанотехнологиями еще не гарантирует отсутствие булгаковской «тьмы египетской» и шофер «скорой» неожиданно может оказаться грамотнее анестезиолога…Что делать взрослому мужчине, если у него фимоз, и как это связано с живописью импрессионистов? Где мы бываем во время клинической смерти, и что такое ЭКО?О забавном и грустном.
Эта книга о врачах и пациентах. О рождении и смерти. Об учителях и учениках. О семейных тайнах. О внутренней «кухне» родовспомогательного учреждения. О поколении, повзрослевшем на развалинах империи. Об отрицании Бога и принятии его заповедей. О том, что нет никакой мистики, и она же пронизывает всё в этом мире. О бескрылых ангелах и самых обычных демонах. О смысле, который от нас сокрыт. И о принятии покоя, который нам только снится до поры до времени.И конечно же о любви…
Мальцева вышла замуж за Панина. Стала главным врачом многопрофильной больницы. И… попыталась покончить с собой…Долгожданное продолжение «бумажного сериала» Татьяны Соломатиной «Роддом, или Неотложное состояние. Кадры 48–61». Какое из неотложных состояний скрывается за следующим поворотом: рождение, жизнь, смерть или любовь?
Роддом — это не просто место, где рожают детей. Это — целый мир со своими законами и правилами, иногда похожий на съемочную площадку комедийного сериала, а иногда — кровавого триллера, в котором обязательно будут жертвы. Зав. отделением Татьяна Георгиевна Мальцева — талантливый врач и просто красотка — на четвертом десятке пытается обрести личное счастье, разрываясь между молодым привлекательным интерном и циничным женатым начальником. Когда ревнуют врачи, мало не покажется!
От автора: После успеха первой «Акушер-ХА!» было вполне ожидаемо, что я напишу вторую. А я не люблю не оправдывать ожидания. Книга перед вами. Сперва я, как прозаик, создавший несколько востребованных читателями романов, сомневалась: «Разве нужны они, эти байки, способные развеселить тех, кто смеётся над поскользнувшимися на банановой кожуре и плачет лишь над собственными ушибами? А стоит ли портить свой имидж, вновь и вновь пытаясь в популярной и даже забавной форме преподносить азы элементарных знаний, отличающих женщину от самки млекопитающего? Надо ли шутить на всё ещё заведомо табуированные нашим, чего греха таить, ханжеским восприятием темы?» Потом же, когда количество писем с благодарностями превысило все ожидаемые мною масштабы, я поняла: нужны, стоит, надо.
«Просто в этот век поголовного инфантилизма уже забыли, что такое мужик в двадцать пять!» – под таким лозунгом живет и работает умная, красивая и ироничная (палец в рот не клади!) Татьяна Мальцева, талантливый врач и отчаянный жизнелюб, настоящий Дон Жуан в юбке.Работая в роддоме и чудом спасая молодых мам и новорожденных, Мальцева успевает и в собственной жизни закрутить роман, которому позавидует Голливуд!«Роддом. Сериал. Кадры 14–26» – продолжение новой серии романов от автора книги «Акушер-ХА!».
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Лучшие истории от автора культовых книг «Акушер-ХА!» и «Акушер-ХА! Вторая (и последняя)», ставших самым главным литературным открытием последних лет.
Любимая женщина отказалась выйти замуж за Всеволода Северного. Но согласилась провести вместе отпуск в Балаклаве, чтобы сидеть во всех подряд ресторанчиках, бродить по крошечной набережной, кормить бездомных псов докторской колбасой до отвала, влезть на Генуэзскую крепость и, возможно, поехать в Севастополь или даже Ялту. А ещё милейшая хозяйка гостевого дома, в мансарде которого они остановились, пригласила их на свой юбилей. И никто не сможет испортить Северному отдых, даже друг в расцвете кризиса среднего возраста, прикативший «пересмотреть отношение к себе и к своей жизни».
Что такое время? Условная сетка, придуманная людьми, или безусловное, изначально существовавшее вещество? А если ей пятнадцать и сегодня она чуть было не утонула, а ему сорок – и через два дня он погибнет, что оно тогда такое, это время? И что такое «чуть было»? Разве может, например, смерть быть «чуть»?! Смерть, как и жизнь, – либо есть, либо нет.Что такое любовь? Условный свод правил в отношениях между людьми, мужчинами и женщинами, отцами и дочерьми? Или Бог есть Любовь? Или Любовь есть Бог… А если ей пятнадцать, а ему сорок, он – друг и ровесник её отца, то о какой любви может идти речь, учитывая разницу во времени между ними?Равно ли время, помноженное на любовь, любви, помноженной на время? И что же они всё-таки такое – легко сокращающиеся переменные или незыблемые константы?И волнуют ли подобные вопросы подростка, тайком от родителей отправляющегося в Путешествие?..
Звонок лучшего друга как нельзя кстати отвлёк судмедэксперта Всеволода Северного от мыслей о коварной бестолочи Алёне Соловецкой, которая без предупреждения сорвалась в Калифорнию. Если бы он только знал, чем обернётся его согласие прочесть лекцию для деток богатых родителей в летнем лагере. Вместо того чтобы писать красивые письма Алёне, размышлять о том, как он сделает ей предложение, и придумывать имя нашедшему его терьеру, Северный вынужден участвовать в «охоте на педофила». Увы, сексуальные преступления против несовершеннолетних были, есть и будут.