Маленькие повести о большом мичмане Егоркине и его друзьях - [32]

Прибыл вестовой в белой форменке, сразу с подносом, на котором стояли розетки с вареньем, какие-то сушки в тарелочке.

Береза кивнул, вестовой оставил поднос на столе и вновь растворился в проеме двери. Старпом, решив, что на сегодня с него науки вполне хватит, сгреб все брошюры и тетради, запер в сейф и опечатал его своей печатью.

Палыч, прихлебывая чай из стакана в мельхиоровом подстаканнике, обстоятельно рассказал о приключении, о городских слухах, впрочем, не влезая в детали – а то Береза обзавидуется.

Но тот лишь кивал, в такт неспешной речи мичмана. Мысли его были далеко от веселого рассказа мичмана, старающегося его подбодрить. Палыч был форменный авантюрист, которого было очень трудно загнать в тупик. Он никогда не отказывался от любых приключений и рискованных мероприятий. Более того, случалось – и не раз, что он сам искал себе приключения на обратную сторону хранилища интеллекта.

Пиратская баллада

Вот, например, на боевой службе во время сопровождения конвоя «торгашей» удалось захватить старую рыбацкую «лайбу» с экипажем в десяток чернокожих оборванцев. Они претворялись рыбаками – известное дело! Оружие-то свое они успели смайнать за борт по-тихому, молодцы, а вот с вертолета заснять на видео этот основополагающий момент – нет. Растяпы! У них хватило ума и науки не вступать в огневой бой с БПК первого ранга. А жаль! Нашим ребятам очень бы хотелось, но на «лайбе» ни одного полного придурка не нашлось.

Все документы расследования – сплошное переливание из пустого в порожнее, а несколько стреляных гильз калибра 7,62 и несколько тряпок в ружейной смазке никто даже косвенными уликами считать не будет.

Сидел старпом на ходовом, и сетовал досужей публике на неудачу и дурацкую ситуацию – придется отпускать, а они отвалят на своей лайбе и вслед нам по… это самое, такие случаи бывали, командир французского фрегата матерился в таком же случае на два океана. А что поделать – нет теперь закону… как у Владимира Семеныча поется…

– А раньше было так – я у Иванова еще в училище читал, – пояснил Береза – Перед самой войной эсминец из ордера авианосца адмирала Нагумо нашел в море ограбленный пароход с ограбленными пассажирами и изнасилованными женщинами, а потом догнал пиратскую шхуну. Те – в отказ, оружия нет, я мол, не я и лошадь не моя. Но пассажиры опознали бандитов, эсминец шхуну за бакштов и под борт авианосцу подволок. А там – все просто! Морской суд из трех офицеров, два свидетеля и все дела! – Береза оглядел заинтересовавшуюся публику. Бойцы, сигнальщики и дополнительные вооруженные наблюдатели внимательно слушали.

– Так вот, порядки были такие – капитана и помощника сразу по нокам рей распределили, даже глаза не завязали, мешок на голову и – привет! А с командой было так – ставили их на колени прямо на палубе, и были мастера кен-до, с катанами. Японские офицеры флота и тогда еще самурайским искусством увлекались. Только волновались – если не с одного удара башку снести – позор на все джунгли!

– Другие законы были! – вставил рассудительный механик.

– Вот то-то и оно! – а сейчас такие законы, что и очевидное надо доказывать, а эти бандарлоги только радуются! – сплюнул раздосадовано старпом.

– Вот пойди докажи, что эти черно… эт-самое, не рыбаки, а – бандиты! – вставил злой Егоркин.

– Так они сами возражают, говорят – повстанцы, да и вообще – не грабят – де. А за средством для пропитания выходят на большую морскую дорогу! Вона как! – сказал заместитель командира по воспитательной работы Родионов, – а вы, Александр Павлович, как-то уж некорректно пленных называете!

– А что, у них эта самая кормовая, седалищная часть – зеленая, что ли? – «изумился» старший мичман, – Нет? А чего тогда на черное-то обижаться?

Через некоторое время старший мичман Егоркин вместе с главным боцманом постучали в каюту старпома.

– Разрешите, Сергей Олегович? – спросил Палыч, и получил «добро» Они вошли. Александр огляделся и вдруг заметил над старпомовской койкой… катану. Да-да, тот самый самурайский меч, о котором недавно шла речь!

– Откуда он у вас, товарищ капитан 2 ранга? – приятно удивился мичман.

– Да у «маслопупов» в мастерке нашел и приватизировал, как незаконное холодное оружие!

Егоркин осмотрел клинок. Кто его оковывал и оттачивал – дело знал, и очень неплохо. Придраться всегда можно, но мастер был заметен в каждой детали. Клинок, видимо, сделали из рессорины, несколько раз отпуская металл и проковывая его с обеих сторон, охлаждая в масле. А потом оттачивали! Сталь была упругой, меч сам летал, взлетая вверх ласточкой, падая вниз соколом. Вещь! А вот рукоять, эфес – значит, подгулял – не ухватист вышел!

– Да, наверное, в последнем ремонте кто-то всерьез занялся! – уважительно отозвался и боцман.

У авантюриста Егоркина моментально родилась идея. Пока она еще окончательно не выкристаллизовалась, но уже начинать что-то делать и проектировать было уже можно. Например…

Пленные сидели в одном из пустых кубриков, под охраной двух бойцов с автоматами. По приказанию старпома, патроны были досланы в патронники, а матросам было строго-настрого запрещено приближаться к пленным. Если тем чего неотложно понадобится – вызывать начальника караула с подкреплением. Береза был наслышан, на что были способны пираты. На что были не способны его матросы – он предполагал, поэтому так и распорядился.