Правда, утро было потрачено на попытку привести жилище эльфийского принца в хоть какой–то приличный вид, но нам было так лень после вчерашнего успокаивания нервов, что пришедший в полдень Олеандр просто махнул рукой. Не в первой видно.
…Дом чудом выжил. Об этом говорили подпалены на ковре в прихожей, осколки вазы, заботливо заметенные под столик, покосившиеся пейзажи и лужа с чем–то красным прямо под лестницей. К нашей радости, последняя оказалась всего лишь гранатовым соком. Перила злополучной лестницы были вымазаны в чем–то липком и уже застывающем. На одной из ступеней валялся надкушенный пирожок.
Не успели мы подняться, как нам на встречу, едва не сбив, выскочила мелюзга. Но честно — сейчас я с трудом могла узнать в этих монстриках тех прилежных дракончиков, что кивали нам, при словах «не хулиганить». Да я даже собственную дочь чуть не проглядела и определила только по светло–малиновым волосам, заплетенным в нечто, отдаленно напоминающим две косички. Сразу видно папину руку! Но вот почему они такие чумазые?
— Привет, мам, — вякнули детки и гурьбой слетели с лестницы… по перилам.
Хвостик еще и покрасовался, съехав стоя.
Иаллин схватилась за сердце и попыталась свалиться на пол. Но ей это, разумеется, не удалось. Драконица просто застыла, широко раскрыв серые глазищи.
— Три тыщи упырей! Куда подевались эти чешуйчатая мелкота! — прохрипели откуда–то сверху голосом Колина.
— Будь я проклят, если не выловлю их и не вздерну на рее! — Это уже мой любимый Рыжик!
— Вперед, мои верные пираты! — где–то из глубины комнат донесся голос Тео.
Тут на площадку над лестницей выскочили «пираты».
Ну что сказать. Сначала мне захотелось прибить Сери на месте. Потом затащить в постель и долго и медленно пару раз умертвить его уже там. Но уже через секунду злость вернулась, оставив от возбуждения только призрак неудовлетворенности, что тоже не добавило благодушия.
Драконы выглядели так, словно их долго драли, потом вываляли в грязи и, слегка поправив вид, отправили своей дорогой. И, если смотря на драные кожаные штаны Колина, на его безрукавку и пару килограммов побрякушек и даже один череп, я могла только недоумевать куда же подевался мой спокойный, уравновешенный братишка, но Сери вызывал острое желание… чего–то не столь прилюдного… придраконого… в общем — того, что делают наедине. На муже были надеты только зеленые шаровары и бандана. Все. Остальное тело покрывали только разноцветные рисунки, судя по всему сделанные детьми.
Как же я по нему соскучилась. Любимый!
— Я сейчас сама кого–то на рее вздерну. За хвост!
Сери прикрыл глаза и сморщился. Да, не любит он, когда кто–то об его хвосте вспоминает.
— Мама… — чуть слышно проговорил потрясенный Колин, ни к кому конкретно не обращаясь. Оглядел прихожую и покраснел. — А вы чего не предупредили, что возвращаетесь?
— Ребята, шухер! Олеандр передал, что наши возвра… здравствуй, дорогая!
Такой же полуголый пират, стоящий под лестницей, ослепительно улыбнулся и начал медленно отходить поближе к двери.
Стася окинула мужа плотоядным взглядом, муркнула что–то типа «Убью поганца!» и начала медленно спускаться. Бальтазар на какое–то время замер, наблюдая за собственной женой, потом чуть заметно ухмыльнулся и дернул хвостом.
— Опять, — закатил глаза Колин.
— А с вами я потом разберусь, — рыкнула Станислава и взбешенным драконом ринулась за убегающим мужем.
Я вздохнула. Ну да, то, что не доломали наши «детки» превратим в пыль мы сами.
— Ну и что здесь происходит? — сложила я руки под грудью.
— Мы играли.
Какой честный ответ. А главное — невинные, удивленные глаза.
Дррраконы.
Муш–ш–шины!
Ну, держитесь у меня!
— Алла, сильно его не бей. Им еще убиратьс–с–са! — предупредила я, медленно отращивая чешую.
Сери ослепительно улыбнулся, передал телепатическое «Стас, погуляй с детьми где–нибудь подальше, мы тут… убираться будем» и… спрыгнул с лестницы.
Я кинулась ему вдогонку сосулькой и начала медленно спускаться.
Эх, чую придется Стасе и Бали пожить в Чертогах, пока их дом восстанавливают.
Маленькие детки — маленькие бедки. Большие детки… в общем, что с драконов взять?
