Маленькая принцесса - [6]
Уэнни никак не могла решить, какой зал красивее.
«Пожалуй, вот этот. Нет, вон тот, с фонтаном посередке и золотыми фигурками. Да не все ли равно? Главное, это все мое, мое… И вроде серая нитка уже не так режет шею».
Девочка подошла к высокому зеркалу в резной раме и не смогла сдержать улыбки удовольствия.
«Какая я хорошенькая! Прелесть… И все-таки, все-таки та стеклянная принцесса была еще лучше! Волосы у нее совсем золотые, а у меня — цвета спелой пшеницы. И глаза ярко-синие, а у меня как бледные незабудки».
— Смиринка! — нетерпеливо крикнула Уэнни. — Принеси маленькое зеркало. Ты знаешь какое. Да поторапливайся!
Поспешным шагом вошла Смиринка. Тихая, услужливая, едва кликнешь — она уже тут. Но смотреть тошно на ее печальную улыбку.
Смиринка поднесла Уэнни овальное зеркальце с золотой ручкой, то самое, что недавно подарил ей король Трагимор.
— Держи его передо мной! — приказала Уэнни.
Из зеркала на нее, таинственно и лукаво улыбаясь, глядела стеклянная принцесса. Уэнни завистливо вздохнула.
«Ну, ничего, скоро я стану такой же красивой, как она. Король Трагимор обещал мне. Посмотрим, что тогда скажет Уэн…»
— Как ты держишь зеркало! Надо же, какая нескладеха! — сердито прикрикнула она на Смиринку.
В это время из незаметной норки в углу высунулась зеленая мордочка Мышонка.
— Все смотришься в зеркало? Нет, по-моему, ты просто сдурела! — недовольно проворчал он. — Другое дело, если бы ты была Зеленым Мышонком, тут уж, скажем по правде, было бы на что посмотреть.
Он помолчал и добавил печально:
— А знаешь, Уэнни, лучше бы ты вернулась домой. И мы зажили бы как прежде — ты, я и Уэн. Вот было бы чудесно!
— Еще чего! Променять мой дворец на жалкую лачугу! — Уэнни презрительно сморщила носик. — А Уэн? Пусть сперва попросит у меня прощения.
— Еще чего! Да Уэн никогда не придет к тебе во дворец! — возмутился Зеленый Мышонок. — Сиди, дожидайся!
— Будь спокоен, не захочет прийти, так его приволокут насильно. — Уэнни глянула в окно и рассмеялась. — Что я тебе говорила? Иди полюбуйся, глупый Мышонок!
Через подъемный мост двое здоровенных стражников вели Уэна, держа его за плечи.
— Смиринка! — заторопилась Уэнни. — Скорее принеси мои новые куклы и ящик с солдатиками. Нет, куда ты? Вернись! Это сделают слуги. А ты заколи мне волосы жемчужным гребнем. Да не так, не так! Вот бестолковая!
— Ну и грубиянка же ты стала! — неодобрительно покрутил головой Мышонок. — Слушать противно!
Уэнни уселась на высокий резной стул. Расправила пышную кружевную юбку. Одну ножку выставила вперед: пусть Уэн полюбуется ее атласной туфелькой.
Слуги тем временем внесли множество больших нарядных кукол. Расставили на полу перед Уэнни солдатиков из золота и серебра.
— Ну где же Уэн? Как долго он поднимается по лестнице! — Уэнни вся извертелась от нетерпения.
Широко распахнулись двери. Стражники ввели Уэна в зал. От так и замер на пороге, приоткрыв рот, глядя на Уэнни.
— Ну, что скажешь? — с торжеством спросила Уэнни. — Во что будем играть: в куклы или в солдатики?
— Во что хочешь, — растерянно моргнул Уэн. — А это ты, Уэнни? Ты совсем на себя не похожа.
— Еще бы! — самодовольно улыбнулась Уэнни. — Посмотри, какое на мне платье! А туфельки! Ну а ты как был деревенщина, таким и остался. Ладно уж, давай играть в солдатики, так и быть.
— Какие они холодные и тяжелые. — Уэн взял в руки несколько солдатиков и тут же поставил их на пол. — Нет, те старые из дерева были куда лучше.
— Скажешь тоже! — презрительно поглядела на него Уэнни. — Сразу видно, какой ты неотесанный и тупой мальчишка.
— А ты злючка-колючка, — с обидой пискнул Зеленый Мышонок.
— Вот что, — сурово сказал Уэн. Он глядел куда-то мимо Уэнни. За окном мягко проплыло белое пушистое облако, и Уэн проводил его взглядом. — Я решил навсегда уйти из города куда-нибудь далеко-далеко, потому что я хочу забыть тебя. Забыть принцессу Уэнни.
— Забыть? — Уэнни стиснула золоченые ручки кресла.
— Да, забыть, — продолжал Уэн. — Я буду помнить ту сероглазую босую девочку, которую я любил. А не тебя, маленькая принцесса!
— И я с тобой — крикнул Зеленый Мышонок. — Пусть далеко-далеко… Пусть придется голодать… Но я не из таких, кто бросает друзей в беде!
— Прости, что я обидел тебя тогда, Уэнни, — в голосе Уэна зазвучала глубокая печаль. — Сам не знаю, что это на меня нашло. А теперь я ухожу и больше никогда не приду к тебе.
— Никогда? — Уэнни наклонилась к нему. Светлые кудри упали ей на лицо, и она с досадой откинула их. — Придешь как миленький, когда я захочу!
— А вот и нет, — твердо сказал Уэн.
— А вот и да! — крикнула Уэнни. — Эй, слуги, стража! Заприте его в подземелье. Да стеречь хорошенько!
— Опомнись, ты что! — в ужасе пискнул Мышонок.
Но вбежавшие слуги уже крепко схватили Уэна.
— Я пойду сам! — крикнул Уэн. — Прочь руки!
Уэнни отвернулась. Невольные жгучие слезы набежали ей на глаза.
— Уэн, милый… — прошептала она, глядя, как слуги уводят Уэна. — Нет, нет, пусть Уэн посидит в подземелье. Он сам виноват: сказал, что хочет забыть меня…
Она отерла слезы кружевным платком и невольно вздрогнула. Перед ней, склонившись в почтительном поклоне, стоял король Трагимор в косо срезанном черном плаще.
