Маленькая голубая вещица - [11]

Прохлада и полумрак внутри собора Святого Павла резко контрастировали со слепящим солнечным светом и кипучим людским муравейником за пределами его стен. Когда мы вошли в собор, нам показалось, что кто-то невидимый опустил за нами ставень, отгородив нас от яркого света, шума и вообще от всего двадцать первого века с его бешеным ритмом жизни. Мы с Грейс медленно прошли через турникеты вместе с остальными девушками из группы, и наши глаза постепенно приспособились к приглушенному свету. Что-то в атмосфере собора вселило в нас странный трепет, и болтовня, начавшаяся сразу после того, как бешеная гонка на микроавтобусе, слава богу, осталась позади, смолкла, когда мы устремили взоры в вышину. Я видела, что все посетители чувствуют себя здесь так же, как и мы: каждый, кто входил в собор, не мог не ощутить благоговейного трепета от грандиозности внутреннего пространства. Этот конец собора был пуст: здесь не было ни скамей для прихожан, ни величественных гробниц, вокруг простирался голый пол, похожий на шахматную доску, и высились исполинские колонны, поддерживающие сводчатый потолок. Несмотря на то что я бывала здесь уже много-много раз, входя, я неизменно чувствовала, что у меня захватывает дух.

Мы с Грейс достали из рюкзаков блокноты и карты собора и начали искать те памятники, которые нам надо было зарисовать. Когда мы шли по центру главного нефа, Грейс вдруг захихикала.

– Представь себе, как леди Диана шествовала через весь собор в том своем платье, – фыркнула она. Я содрогнулась. Я не могла представить себе ничего худшего, чем долгий проход на глазах у всего мира, чтобы сочетаться браком с мужчиной, который на самом деле ее не любил.

– Если я когда-нибудь выйду замуж, то убегу на какой-нибудь пляж, – сказала я, – и не стану наряжаться в вычурное платье с огромной юбкой, которое обошлось бы родителям в несколько тысяч фунтов. – Правда, папа, возможно, стал бы возражать, с иронией подумала я. Его мнение могло бы стать единственной причиной, по которой я, быть может, все-таки рассмотрела бы вариант с белым платьем, похожим на торт, и всем тем, что, по идее, должно к нему прилагаться. Перед моим мысленным взором предстало лицо Роба, но тут я взглянула на браслет на моей руке, и образ Роба тотчас же уступил место прекрасному лицу юноши, которое я видела минувшей ночью. Я потрясла головой, чтобы прий- ти в себя, и подумала, что на самом деле мне сейчас нужно только одно: сосредоточиться на работе, которую я должна проделать.

Мы с Грейс дошли уже до центральной части собора и стояли под его грандиозным куполом.

– Вот это да, – выдохнула Грейс, и мы обе задрали головы и устремили взоры вверх, на купол, величественный и великолепный. До нас доносился тихий гул голосов, и мы видели людей, поднявшихся на Галерею шепота, чтобы испробовать на себе ее знаменитый акустический эффект. Считалось, что надо присесть у края огромного кругового балкона, опоясывающего купол собора с внутренней стороны, и что-то прошептать, поднеся губы к стене. И тогда человек, находящийся далеко-далеко, на противоположной стороне этого балкона, услышит то, что ты прошептал. У меня самой никогда не получалось провернуть этот трюк, но туристов все это явно приводило в восторг.

– Мне надо найти гробницу Нельсона, – пробормотала Грейс и, прикусив губу, посмотрела на карту.

– Гробница Нельсона находится в подземной части собора, в крипте. По-моему, вход в нее расположен вон там, – сказала я. – Я присоединюсь к тебе почти сразу, но сначала мне бы хотелось посмотреть на одну вещь в самом центре.

Грейс отправилась на поиски гробницы, пытаясь разыскать в глубинах своего рюкзака карандаш.

Я медленно двинулась вперед, пока не оказалась точно под центром купола, на месте, которое на полу было отмечено мозаикой в виде большой звезды. Далеко в вышине я могла видеть стекло смотрового окошка, но прежде чем я начала гадать, не смотрит ли кто-то оттуда на меня, у меня закружилась голова. Я выпрямилась и потрясенно застыла.

Прямо передо мной стоял юноша, чье лицо померещилось мне минувшей ночью. Во плоти он был еще прекраснее, с изумительно вылепленным лицом и чуть взъерошенными русыми волосами. Я чувствовала, что у меня перехватило дыхание, и изо всех сил пыталась как-то овладеть собой, когда вдруг поняла, что он глядит на меня так же потрясенно, как и я на него. Он быстро оглянулся через плечо, словно желая убедиться в том, что я смотрю именно на него, а не на что-то за его спиной. Мне это проявление неуверенности показалось странным – ведь он так сногсшибательно красив. Глаза у него были глубокого, удивительного голубого цвета, и теперь, когда я видела парня воочию, я заметила на его переносице едва уловимое искривление, как будто когда-то, много лет назад, у него был сломан нос. Я смотрела, смотрела на него и вдруг поняла, что мне знаком цвет его глаз – он был точно таким же, как цвет камня на моем браслете. Не веря до конца своим глазам, я дотронулась до браслета и украдкой бросила на него взгляд.

Он перевел взгляд на мое запястье и в изумлении широко раскрыл глаза. Затем он быстро поднес свою руку к запястью, и я увидела на нем точно такой же браслет, как тот, который был на мне. Выражение его лица вдруг изменилось. Что это – тревога? Он снова посмотрел на меня и подошел чуть ближе.