Мальчишки в бескозырках - [48]

Именно в нахимовском мы отлично усвоили парусное дело. Даже в высшем военно-морском училище нам таких знаний не давали. Это естественно. Там мы изучали современные боевые корабли, без кливеров и стакселей. А учебными кораблями в нахимовском были парусные шхуны «Учеба» и «Надежда».

Зачитывались мы в то время книгами Станюковича.

С какой любовью описывает он парусную эру в своих повестях и рассказах. Здесь и клиперы, и корветы, и бриги. Когда читаешь, как «клипер, подгоняемый нежным пассатом, нес всю парусину и бесшумно скользил по Атлантическому океану», то невольно видишь и океан, мчащий на всех парусах корабль, чувствуешь и тишину, и вечность мироздания… Не хуже, чем из учебника, черпали мы у Станюковича знания по парусному вооружению кораблей, изучали команды.

А какие люди в его романах! И сегодня многие наставления, которые давались молодым офицерам того времени, ничуть не устарели. В рассказе «Грозный адмирал» Алексей Петрович Ветлугин — адмирал в отставке — так наставлял своего сына — гардемарина:

«Будь справедлив, не лицеприятствуй. Не вреди товарищам. Будь строг, но без вины матросов не наказывай, заботься о них. Ни перед кем не кланяйся, тяни лямку по совести».

Под таким пожеланием и сегодня подпишется любой адмирал.

Самое любимое мое произведение Станюковича — повесть «Вокруг света на «Коршуне». Каждый из нас стремился подражать Володе Ашанину, мичману Лопатину, командиру корвета Василию Федоровичу. Я глубоко убежден, что каждый нахимовец просто обязан читать Станюковича. Видимо, не случайно вскоре после войны многие произведения Станюковича были экранизированы. Такие фильмы, как «В дальнем плавании», «Максимка», нахимовцы смотрели, затаив дыхание. Каждый из нас стремился хоть чуточку быть похожим на тех моряков, какими были передовые офицеры парусного русского флота, патриоты Родины.

Навыки хождения под парусом мы отрабатывали летом на лагерном озере вначале на шестивесельных шлюпках, где ставились только одна мачта — фок и один парус, затем на двадцативесельных барказах, где уже стояли две мачты — фок и грот и парусов достаточно — фок, грот и кливер. Словом, барказы были настоящими маленькими парусниками, управлять которыми требовалось немалое искусство. Со временем, когда училище стало побогаче и получило достаточно шлюпок, катеров и барказов, каждый класс был расписан на конкретную шлюпку. Шлюпки стояли на невской воде около плашкоута напротив училища. После уроков каждый из нас любовно драил свой маленький корабль, готовя его в плавание по реке и заливу. Весла и планширь вначале драились стеклышком, затем ошкуривались. Подкрашивались флюгарки, чистились рыбины и банки, раскладывались и сушились паруса. Старшеклассники ходили в море на больших парусных судах — шхунах «Учеба» и «Надежда».

Между катанием на лодке в парке и хождением на многовесельной шлюпке большая разница. На шлюпке необходим одномоментный занос всех весел и одновременный гребок всех гребцов. Причем не только синхронный, но и точный по высоте заноса и глубине вхождения пера весла в воду. Общее движение должно быть подчинено одному ритму, одному темпу, задает который старшина шлюпки. Но если на шестивесельной шлюпке гребцы срабатываются более-менее быстро, то на двадцатидвухвесельном барказе все гораздо труднее. Здесь каждое весло намного тяжелее и длиннее, чем на шлюпке, особенно нелегки загребные весла. К чести Николая Алексеевича Казакова, наш класс прекрасно ходил на барказе. Это стоило нам изнурительных тренировок, кровавых мозолей на ладонях. Но зато какое счастье пересечь финиш в гонке первыми и, поставив весла «на валек», приветствовать судей! Главными героями гонок были наши загребные Юра Симонов и Ваня Купцов. Именно по загребным, по их темпу, силе гребка равняются остальные гребцы. На долю старшины шлюпки остается четко держать направление рулем — не рыскать по курсу, задавать голосом и движением своего тела темп гребли. На шлюпочных гонках доставалось всем. Дистанция назначалась между Литейным и Кировским мостами, а это одна миля — 1 852 метра.

С ранней весны команда нашей призовой шлюпки-шестерки тренировалась на Неве. Правда, делали мы и небольшие отступления от маршрута. Заходили в Фонтанку и бродили по Летнему саду, возле Михайловского замка. Подходили к берегу у Петропавловской крепости, купались там и загорали. Чаще всего это удавалось перед летними экзаменами. Экзаменационная пора длилась долго. При переходе из седьмого в восьмой класс мы сдавали четырнадцать экзаменов. Первый начинался в конце мая, последний — где-то в июле, в самый разгар купального сезона. Вода на Неве была тогда очень чистой.

В перерывах между зубрежкой, мы прыгали с гранитных парапетов в воду и плескались от души. Иногда ходили купаться на Неву у Петропавловской крепости. Во время экзаменов режим был не очень строгим. Можно было готовиться в классе, а можно где-то в укромном уголке, на пустыре около здания, поэтому мы чаще после зубрежки бывали на пляже. Ходили даже в парк имени Ленина. Конечно, такие прогулки начальство не поощряло, и, если кто попадался, того наказывали. Но делали это снисходительно, понимая, что мы все-таки мальчишки.