Мальчики под шаром - [16]

Вдруг ладошка Пети вздрогнула, и он испуганно остановился. Я увидел в зарослях у озера поселение бомжей. Дымил костер. Мужики копошились в какой-то яме.

– Пойдем, Петь, посмотрим немножко.

– Я боюсь, папа.

– Мы просто мимо пройдем.

Меня тянул их быт. Влекло с особой силой, будто я встретил древних родственников или братство странников, или рыцарей таинственного ордена, к которому сам когда-то принадлежал. Только они обнищали и растеряли в боях свое оружие и доспехи.

Все они смутились от нашего появления, прекратили свои действия и не смотрели в нашу сторону, замкнулись. Они были похожи на западных хиппи семидесятых годов, наверное, потому, что все были в секонд-хендовских одеждах. Почти у самого озера сидел на корточках мужчина и брился, макая синий станок прямо в озерную воду. Молодая и даже красивая еще девушка держала перед ним зеркало от старого шкафа. Я вдруг почувствовал, что это Генка бреется. Если бы я не почувствовал, то, наверное, не узнал бы в этом суровом, голубоглазом мужчине прежнего размазню сценариста, обросшего, зачуханного алкаша. Мы посмотрели друг на друга. Гена остановил станок у щеки и покачал головой в ответ на мой радостный, изумленный взгляд. В глазах его было доброе спокойствие узнавания. У него была разбита переносица, точно копытом наступили. И это украсило его лицо, словно бы внесло недостающий штрих. Он стал похож на викинга. Мы прошли, и в поселке вновь появилось движение, послышался смех. Там две женщины готовили еду, мужчины копали яму, и неподалеку лежали разобранные электромоторы – землянку роют, цветмет сдают – зрительная информация постепенно доходила до моей головы.

Я достал мобильник и набрал Генкин номер, будто ждал ответа его городского двойника.

– Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети…

 

Юрок

 

Пропал. Мать объявила в розыск.

 

Вася

 

Был жуткий холод. И тот час, когда разъезжаются последние клиенты ночных клубов. Я смотрел из будки, как выскакивают на мороз клиенты “Далиды” и “Касабланки”, суматошно машут руками, ловя такси. За ними, стиснув длинные ножки, стояли молоденькие девушки, чужие, но принадлежащие им.

Будка сотрясалась от порывов ветра. Я привстал, мне показалось, что хлопнула дверь автомобиля. С улицы, обойдя шлагбаум, к будке подходила высокая женщина. Она вошла и словно бы заполнила собою все маленькое, грязное пространство нашей конуры, осветила его.

– Привет! – со злостью выкрикнула она.

– Здравствуйте. – Я понял, что зла она на кого-то другого, так говорят с незнакомым человеком, в запале ссоры с кем-то из близких.

Она странно улыбалась, глаза ее блестели.

– Хочешь меня? – сказала она и, резко распахнув шубу, сбила антенну с телевизора.

Она была обнажена. Я едва не вскинул руки, чтобы закрыть лицо. Из-за того, что на ногах чернели чулки, она казалась еще более обнаженной. Тело ее слепило.

– Давай трахнемся!

Я не смотрел, не присматривался. Это ее оскорбило бы. Она обхватила мой затылок и прижалась теплой грудью к лицу. Я моргал ресницами меж ее сосков и все же увидел краем глазам мужчину за окном. Она прижалась сильнее. Я услышал, как снова хлопнула дверь и взревел мотор.

– Это что, скрытая камера? – браво усмехнулся я.

– А че не бреешься? – спросила она, запахиваясь.

Я часто встречал такое: на вид неприступная красавица при общении оказывается простым и дружелюбным человеком, даже более простым, чем какая-нибудь уязвленная дурнушка. Они словно бы снимают замершую маску с лица, а под ней оказывается классная девчонка.

– Может… чай-кофе? – браво спросил я.

Она брезгливо осмотрелась.

– Не бойтесь, я стакан с содой помою.

– Не суетись, дружище, я на зоне воду из туалетных бачков пила!

– Вы что, сидели?!

– А что, не похоже?

Я покачал головой.

– Ну спасибо за комплимент! – засмеялась она. – Забавный. Как зовут?

– Ва… Валадимир.

– Ты с какого года, Валадимир?

– С семидесятого.

– Ух, ты! – разочарованно удивилась она. – Хорошо сохранился.

Мы пили чай и молчали. Я догадывался, что внутри себя она все еще спорит с кем-то. Она вскакивала. Закуривала. Едва раскурив, швыряла сигарету в умывальник. Мне было очень уютно сидеть с этой женщиной просто так, смотреть на серую улицу из окна. Как с сестрой по несчастью, без всякого напряга. Ей позвонили, она вынула из кармана шубы мобильник и брезгливо сморщилась. Мужской голос.

– Я тебя не понимаю! – вдруг сказала она в тишине. – Это не означает, что нужно повторять, просто будь честным и вдумчивым.

Она еще немного послушала и схлопнула “раскладушку”. Докурила. Еще раз осмотрела будку. И, будто вспомнив, глянула странными глазами.

– Ну так что? – Она спустила шубу на пояс. – Трахнемся?

Я почувствовал приятный, теплый запах ее тела. Может быть, я ей нравился?

– Я не понимаю… Вы меня разыгрываете, что ли?

– Я серьезно, что ли!

Наваждение. Наверное, эта женщина за все и всегда расплачивается сама, даже за эту будку и искусственный чай хочет вот так расплатиться. Я удивился и немного разозлился на нее. А она на меня:

– Небось, всю ночь дуньку кулакову гонял?

И она еще не протрезвела. Я покраснел. В отрочестве от одного только вида этих плеч я бы спустил. В юности за одну ночь с этой женщиной я бы пошел в тюрьму, года на три, легко. В метро я бы не отрывал глаз от нее и сзади скрытно снимал бы на мобильник. Но сейчас я ее не хотел. Я почувствовал эту похотливую пружину в себе, но душа не хотела. Поразительно. Я догадываюсь, что Юльдос волшебница – виртуально я всегда готов ей изменить, но, когда дело доходит до живого предмета, я не могу и не хочу, вокруг образуется безвкусная пустота и легкость нежелания. Видимо, у нее сильные ангелы, и они невидимо конвоируют меня.