Мальчики на севере - [7]

- А кто был этот Владимир? - спросил Гаральд.

- Это был русский князь. Он, подобно Константину Великому, принял христианство и крестил свой народ. Ну, слушайте дальше. Олаф был язычником; ему вскоре надоело служить у Владимира, и он уехал от него. После долгих скитаний он попал на остров Борнхольм, где сначала и поселился.

- А где находится этот остров? - перебил Гарри.

- На Балтийском море, южнее Швеции.

- Что же там делал Олаф? - спросил Гаральд.

- Он был морским разбойником. Всевозможные разбои были почти всюду в большом ходу.

- Значит, тогда было очень весело жить! - вскричал Гаральд.

- Это вы сказали необдуманно, Гаральд, - заметил Стюарт. - Разве можно было весело жить в то время, когда каждую минуту вы рисковали лишиться всего вашего имущества, свободы и даже жизни? Подумайте.

- Да... вы правы, мистер Стюарт, - проговорил сконфуженный тоном мальчик, - я действительно не подумал об этом.

- То-то и есть, мой друг. Но я продолжаю. Однажды Олаф попал в Дублин. Ирландией в то время правила одна принцесса. Народ требовал, чтобы она выбрала себе кого-нибудь в мужья, и вот в Дублин съехалось множество богатых и знатных рыцарей. Все они собрались во дворце принцессы, где назначен был смотр. Между ними находился какой-то иностранец благородной и воинственной наружности, но в простой, грубой одежде. Он привлек внимание принцессы. Она спросила, как его имя и кто он. Он отвечал, что его зовут Олафом и что он норвежец.

- Хорошо, что он не наряжался: воину это не идет, - заметил Гаральд.

- Принцесса была того же мнения. Олаф ей сразу понравился, и она избрала его своим супругом. Вскоре слава Олафа достигла норвежского короля Гакона. Это был очень дурной человек, и народ прозвал его злым; так он и был известен под именем Гакона Злого. Гакону было досадно, что его подданный сделался тоже королем. Он отправился в Ирландию одного хитрого человека, который втерся в доверие к Олафу и под видом дружбы уговорил его поехать в Норвегию. Олаф прибыл туда как раз в то время, когда многие начальники составили заговор против злого короля. Гакон вынужден был бежать, а Олаф, которого король хотел лишить жизни, был выбран на место Гакона королем Норвегии.

- Вот как! - вскричал Гарри. - А каков он был королем?

- Он был хорошим военачальником и правителем, и хотя крестился, но не мог проникнуться духом христианства: тогдашние нравы были слишком грубы для этого. Крестившись, он, по примеру русского князя Владимира, задумал крестить и свой народ, но приступил к этому не так, как следует. Вместо того, чтобы действовать кротостью, как учит Евангелие, он стал принуждать норвежцев огнем и мечом и всевозможными пытками принимать крещение. Многие внешние приняли христианство, но в душе остались прежними язычниками. Если бы Олаф попробовал обращать их ласкою и кротостью, то, наверное, скорее достиг бы своей цели. Кротость всегда сильнее насилия.

- Это правда, - сказал Гарри. - Если бы вы, мистер Стюарт, постоянно бранили меня и наказывали, то я едва ли стал бы вас слушаться. Может быть, внешне я и слушался бы, но зато в душе я проклинал бы вас так же, как теперь люблю и уважаю.

Мальчик со слезами на глазах протянул руку своему воспитателю, который дружески пожал ее.

- Мне очень нравится история Олафа, - проговорил Гаральд. - Неужели, мистер Стюарт, вся история так интересна? Я думал, что это очень скучная вещь.

- Это зависит от того, как ее передают, отвечал молодой наставник. Историю можно передавать так, что она никогда не наскучит, и чем более вы думаете узнавать ее, тем еще больше вам захочется знать.

В таких беседах проходило все время до полного выздоровления Гарри, и мальчики проникались все большим и большим уважением к своему наставнику.

4. В ЛЕСУ

Когда Гарри окончательно поправился, наши путешественники, поблагодарив радушных хозяев за гостеприимство, отправились далее. На этот раз пошли пешком, намереваясь таким образом дойти до самого Бергена.

Этот способ путешествия они нашли еще приятнее, так как могли не спешить и заходить дорогою, куда вздумается. Они часто останавливались в разных деревушках, на хуторах и мызах. Везде их принимали хорошо, угощали всем, что имелось лучшего.

Стюарт и дорогою рассказывал своим воспитанникам различные эпизоды из истории, посвящал их понемногу в естественные науки и с удовольствием замечал, что интерес, с которым слушают его мальчики, не ослабевает.

Гарри и Гаральд все время ожидали встречи с волком или с каким-нибудь другим животным, на котором можно было бы попробовать ружья.

И вот однажды послышался какой-то шум. Гарри поспешно взвел курок и закричал брату:

- Джерри, приготовься, сейчас будут волки. Слышишь, как они воют?

Гаральд последовал примеру брата, и оба мальчика в лихорадочном ожидании пошли навстречу все усиливавшемуся шуму.

Стюарт прислушался, понял, в чем было дело, и с улыбкою сказал своим спутникам:

- Эти волки не могут сдвинуться с места. Пойдемте мы сами поскорее к ним.

Мальчики с удивлением посмотрели на своего наставника и, заинтересованные его словами, прибавили шагу.

По мере того, как они продвигались вперед, шум все усиливался и вскоре превратился в какой-то гул.