Малавита - [65]

В нескольких метрах от него старший брат Джои, Джерри Уайн, виртуоз баранки, человек, которого мечтали заполучить все команды, идущие на крупное дело, не удержался и пошел кататься на автодроме и тут уж повеселился от души. Игра состояла в том, чтобы толкнуть как можно больше машинок, бинг-банг, чтоб все крушить на своем пути и тупо переть в пробки из машин, не жалея никого. Что может быть забавнее для парня, способного, отрываясь от погони, прорвать кордон из десяти полицейских машин или лавировать на скорости шестьдесят километров в час в паркинге, не задев ни единой опоры? Он вычислил компанию мелких хулиганов, раздраженных его манерой вести машину, и стал дразнить их своей маленькой красной машинкой.

Что касается Ги Барбера — настоящее имя Гвидо Барбагалло, — то, приклеившись к стенду с лотереей, он изводил крупье, устраивая ему разные фокусы, отработанные в казино Вегаса. Хватило пустяка, чтобы им снова овладел демон игры и заставил его потерять всякое понятие о времени. Ги умел изобретать новые игры на деньги и ежесекундно предлагал ставки почти на все: на серийные номера банкнот, на номерные знаки машин, на афишные тумбы. Самое удивительное, что ему всегда удавалось найти логику в самых иррациональных последовательностях цифр. На этой стадии остервенения никто уже не пытался понять, служит ли его дар пороку или порок — его дару.

Единственный, кто, кроме Мэтта, не отвлекся от цели задания, был Грегорио Санфеличе. Специалист по тяжелому оружию, Грег был выбран лично Доном Мимино за свою абсолютную надежность. Грег был анти-Манцони, самой противоположностью раскаявшемуся преступнику, он был человек, который предпочел схлопотать пять лет тюрьмы, а не предложенную ФБР свободу в обмен на три-четыре имени, и это в полнейшей тайне, без всякого процесса, ни один из членов ЛКН не заподозрил бы его в стукачестве. В ожидании приказов он сидел, положив локти на столик в летнем кафе, и приканчивал тарелку картошки фри и пиво. В каскетке, одетый с ног до головы в джинсу, он смотрел, как публика расхаживает взад-вперед, и не переставал думать о том новом человеке, которым он станет благодаря двум миллионам долларов. В пятьдесят лет Грег считал, что можно покончить с бродяжничеством и вернуться к женщине всей своей жизни, матери его детей, и поклясться никогда больше не подставлять себя под пули и даже не возвращаться в тюрьму. Он сможет попробовать наверстать упущенное, дать им дом где-нибудь возле Маунтин Беар, посреди деревьев, и проведет остаток дней, ободряя и охраняя их, — им больше нечего будет бояться. Как только с Манцони будет покончено, он сядет со своими товарищами в самолет и получит причитающуюся долю, как только приземлится в аэропорту имени Джона Ф. Кеннеди, там он откланяется навсегда, в последний раз пожмет им руку, сядет в такси и доедет до «Зикса», бара на углу 52-й и 11-й улиц, где Мишель работает официанткой, потребует, чтоб она взяла расчет немедленно, и они пойдут вместе за детьми в школу и начнут все сначала, в другом месте. Мечтая о близком будущем, он вытер след от горчицы с широких усов пистолеро, и в последний раз хлебнул пива. Он встал от стола, и тут внезапно столкнулся нос к носу с призраком.

Никак не выказав удивления, Грег опустил козырек каскетки и положил на прилавок несколько монет, прежде чем отойти к стенду игровых автоматов. Сунув монетку во флиппер, он искоса следил за призраком, одетым в гавайскую рубашку с выглядывавшей из-под нее белой футболкой, который, заложив руки в карманы, гулял по ярмарке. Грегу не пришлось долго копаться в памяти, это, конечно, был тот сукин сын федеральный агент, который чуть не засадил его на двадцать лет. Засранца звали не то Ди Моро, не то Ди Чикко, и десять лет назад он сумел внедриться в банду грабителей банков, которая готовила нападение на банк в Сиэттле. Проявив невероятные актерские способности, невиданные в истории агентов под прикрытием, этот гад сумел, выпивая и шляясь в компании со сговорчивыми манекенщицами, завоевать доверие Грега, у них возникло что-то вроде дружбы. В этом деле Ди Чикко оказался гораздо лучшим актером, чем агентом: ни разу не проколовшись, когда он изображал бандита в кругу настоящих бандитов, он не сумел взять их с поличным из-за плохой координации с коллегами, и Грегу в последний момент удалось выпутаться. Сегодня присутствие Ди Чикко в этой дыре свидетельствовало о наличии в ней Манцони. Не сводя глаз с федерального агента, разгуливавшего в компании с другим таким же гадом, Грег сделал знак Франку Розелло предупредить Мэтта, который при этом известии ощутил мощный выброс адреналина. И балет вокруг Ди Чикко и Капуто организовался так, что они ничего не смогли заметить.

Пока Джерри подгонял автобус к центру города, Грег и Чичи ждали того момента, когда оба сыщика уйдут с площади Либерасьон. Стараясь избежать риска, Мэтт решил нейтрализовать их немедленно, чтобы затем поработать с ними вплотную. Капуто, шедший за напарником, что-то почувствовал, когда они повернули за угол на улицу Пон-Фор, он сам бы не мог сказать, что за знак пробудил его бдительность, притупленную громкой музыкой, пивом и солнцем. В таких случаях он слушался инстинкта выживания, к которому обращался гораздо чаще своих современников, инстинкта, обостренного постоянным страхом умереть и, хуже того, умереть по-глупому, из-за невнимательности. Умереть под огнем — отчего бы и нет, но умереть, попав в западню, — это смерть крысы, а не орла. Каким бы ни был тот знак, предупреждать Ричарда или хвататься за оружие было поздно, они уже стояли подняв руки и в затылок каждого упиралось дуло. Мэтт, Ги и Франк присоединились к ним на углу аллеи Мадрие, и микроавтобус в молчании понесся по пустым улицам Шолона, имея на борту шесть членов Коза Ностры и двух федеральных агентов, для которых цель их визита не составляла никакой тайны. Мэтт взвел курок револьвера: