Максим Горький в моей жизни - [26]

Тем более уместно будет и теоретической мысли принять участие в этом успехе.

НА ПОРОГЕ ТРЕТЬЕГО ДЕСЯТИЛЕТИЯ

Первого сентября мы начинаем 21-й советской учебный год. Раньше, чем кто-нибудь другой в Союзе, мы, педагоги, можем подвести итоги нашей двадцатилетней работы.

Вместе со всем советским народом учительство за истекшие два десятка лет прошло боевой путь. От старого мира мы получили жалкое наследие - и материальное и духовное. Ни в какой другой области не было такого "чистого" места, как в области педагогической организации и работы#1. Буржуазное наследие в большей своей части оказалось вредным. До самых последних лет его удушливые газы отравляли воздух, а мы не всегда умели разобрать, чем пахнет. Наше дело - одно из самых тонких и нежных человеческих дел, и здесь легче всего прививаются бактерии враждебных и чуждых влияний.

Обидно теперь вспоминать, какие искренние и горячие наши взлеты, какие высокие педагогические мечты были отравлены сначала убийственным формализмом "комплекса"#2, потом "лабораторно-бригадным методом"#3. Обидно вспомнить потому, что ведь не так много нужно было с нашей стороны бдительности и чувства ответственности, чтобы разглядеть истинное лицо этих "методов". Точно так же можно было почувствовать фальшивое ханжество "свободного" воспитания и знахарскую возню педологии. То, что мы так долго терпели рядом со своей героической работой эту шарлатанскую, беспринципную, чуждую галиматью, указывает на главное "препятствие" из всех тех, которые мешали нашей работе. Это препятствие - в нас самих. Мы очень медленно освобождались от интеллигентской бесхарактерности, от непротивленчества, от боязнни самокритики. Долгое время у нас не было настоящего, зоркого, большевистского глаза, обходились мы все тем же мирным прекраснодушием и бесхребетной уступчивостью. Мы терпели нахальство разных псевдонаучных и трусливо встречали каждое живое, настоящее педагогическое слово. Мы малодушно смотрели, как педологи на наших глазах душили свежие, самые нежные ростки нашего дела.

Не менее сильные препятствия мы должны были преодолеть и в материальной обстановке нашей работы. Школьные здания были запущены. Наново пришлось создавать весь строй учебников - тот строй, который обыкновенно создается и проверяется десятилетиями. И в этом деле наши усилия регулярно отравлялись все теми же болтающими, безответственными лжеучеными, все той же средой дешевых фокусников. Из года в год мы переживали тетрадный голод: весь в старой России даже сравнительно ничтожное количество школ вынуждено было прокармливаться бумагой, привозимой из-за границы. В нашем развороте всеобщего образования пришлось с самого первого дня революции считаться с нищенской бумажной промышленностью, полученной от старой России.

Страдали мы и от недостатка учительских кадров. Учителя составляли одну из самых многочисленных и самых демократических прослоек дореволюционной интеллигенции. Совершенно естественно, что во время грандиозной борьбы с контрреволюцией и при стройке новой, Советской страны, когда сразу потребовалась большая мобилизация интеллигентских сил, значительная часть учительства ушла в другие области работы. Некоторая часть учительства из средней школы просто отпала как враждебно настроенная. Пришлось почти наново создавать учительские кадры для широко развернувшейся, действительно народной всеобщей школы.

И, несмотря на все эти препятствия, мы заканчиваем наш двадцатилетний путь с грандиозными достижениями в сознании исполненного долга. Конечно, мы еще не раззадумаемся над путями улучшения нашего дела. Но сейчас мы с гордостью говорим: наше дело не отстало от общего движения страны.

Партия создала учительские кадры социалистической страны. Они работают преданно и самоотверженно и последовательно идут за Коммунистической партией. Советская учительская армия таит в себе богатейшие силы и возможности.

Мы успеваем удовлетворить колоссальные потребности счастливой советской молодежи в всышем образовании. У нас невиданный в мире размах в строительстве высших школ, разветленных на множество отраслей, в большинстве новых.

Мы реально проводим программу всеобщего обучения детей и взрослых. В истории не было примера, чтобы в такое короткое время страна, потрясенная войной империалистической и войной гражданской, окруженная со всех сторон врагами, пришла от колоссальной безграмотности и темноты к почти поголовной грамотности.

Создавая советскую школу в тяжелой идеологической борьбе и среди материальных трудностей, мы сумели развить до невиданных пределов гуманистические, высокочеловеческие принципы воспитания. Мы не уступили ни разболтанному, анархическому "свободному" индивидуализму, ни формалистическим соблазнам внешней муштровки. Мы сохранили настоящую, глубокую любовь к нашим детям. Социалистическая страна создала для них действительно счастливое детство, свободное в своем развитии и единое в преданности социалистической революции.

Мы можем, наконец, гордиться и материальными достижениями в деле народного образования и коммунистического воспитания. Благодаря особой заботе партии и правительства наша работа в подавляющей части проходит теперь в новых, светлых, приспособленных и уютных школьных зданиях. Ученики обеспечены учебниками и пособиями. Учителя Советской страны относятся к категории высокооплачиваемых работников, составляя в этом отношении завидное исключение среди мирового учительства.