Маисовый колос - [25]
— Такой казус случился только раз, — заметил дон Бернардо, отлично понявший верность рассуждений Розаса и всю важность случившейся в тот вечер неудачи, являвшейся афронтом для правительства.
— Такой казус случился только раз! — насмешливо повторил диктатор. — В том-то и дело, что это еще небывалый случай, поэтому и нужно обращать на него особенное внимание! Прошу вас и всех моих друзей твердо помнить, что право нововведений я безусловно сохраняю только за собой... Если пропустить безнаказанно этот небывалый казус без внимания, он будет повторяться и скоро сделается обычным явлением.
— Кордова, наверное, знает имя убежавшего...
— Может быть, знает, а может быть и нет.
— Я сейчас же прикажу разыскать его и привести к себе.
— Не трудитесь: я уже послал к нему другого.
— Слушаю, ваше превосходительство.
— Да, и этому другому поручено расспросить Кордову. Утром я сообщу вам, знает он или нет имя беглеца, которого я нахожу нужным разыскать во что бы то ни стало. Надеюсь, и вы примете соответствующие меры.
— Немедленно же приму, ваше превосходительство.
— А что вы сделаете, если Кордова не знает его имени?
— Прикажу комиссарам и главным агентам тайной полиции направить всех своих подчиненных на поиски человека, который...
— Искать булавку в стоге сена! — полусаркастически, полупрезрительно произнес Розас.
Бедный Викторика, воображавший, что ни весть как умно придумал, сидел точно ошпаренный.
— Понимаете ли вы, что значит разыскивать в Буэнос-Айресе унитария с помощью агентов полиции, т. е. обыкновенным способом, каким разыскивают мелких воришек и жуликов?.. Знаете ли вы, сколько вообще унитариев в Буэнос-Айресе?
— Должно быть...
— Столько, что их хватило бы, чтобы повесить вас и всех федералов, если бы я не бодрствовал над вами и не исполнял, между прочим, и обязанностей начальника полиции!
— Превосходительнейший сеньор, я делаю все, что только в силах, для вашего спокойствия...
— Может быть, вы и делаете все, что в ваших силах, но не все, что нужно. Вы, вот, хотите искать унитария по всему городу, т. е., действительно, как булавку в копне сена, а между тем вам можно прямо пойти и схватить его без всяких розысков, потому что если вы еще не знаете его имени, то имеете полную возможность сейчас же узнать его.
— Я имею?!— воскликнул Викторика, все более и более смущаясь и делая над собой нечеловеческие усилия сохранить хладнокровие.
— Да, именно вы, сеньор.
— Право, ваше превосходительство, я не могу понять...
— Потому-то я и жалуюсь, что должен работать и за вас!.. От кого узнал Кордова о плане бегства гнусного унитария Пальмеро?
— От служанки.
— У кого в доме находится эта служанка?
— По словам доноса, в доме Пальмеро.
— В доме гнусного унитария Пальмеро, сеньор Викторика!
— Так точно, ваше превосходительство. Прошу извинения.
— С кем готовился эмигрировать человек, о котором идет речь?
— С гнусным унитарием Пальмеро и прочими его сообщниками.
— Что же, по-вашему, этот Пальмеро бегал по улицам с целью вербовать гнусных сообщников для побега?
— Нет, ваше превосходительство, этого я не предполагаю.
— Так, стало быть, все его сообщники были его друзьями?
— Да, по всей вероятности, так, — ответил дон Бернардо, начиная, наконец, понимать, куда метит Розас.
— А раз они были с ним дружны, то, конечно, бывали у него? — продолжал диктатор.
— Без всякого сомнения, ваше превосходительство.
— А как вы думаете, знает прислуга лиц, посещающих ее господ?
— Обязательно должна знать.
— Ведь иначе и быть не может?
— Конечно, ваше...
— Из этих друзей убиты вместе с Пальмеро Салазар, Маркес и Сандоваль. Спросите у прислуги имена всех тех, которые чаще других посещали Пальмеро, и тогда вы сами сообразите, кого из них нет между убитыми. Я думаю, это очень не трудно и, может быть, сделано без особенной траты времени и без необходимости поднимать на ноги весь штат ваших служащих. Разве не так?
— Светлый, проницательный ум вашего превосходительства вне сравнения... Я в точности последую вашему мудрому указанию.
— Лучше было бы, если бы вы могли обходиться без моих указаний. Мне никто не помогает и не указывает; я все должен делать и до всего додумываться сам лично, поэтому мне и приходится слишком много работать.
Сеньор Викторика невольно опустил глаза перед устремленным на него огненным, повелительным и вместе с тем презрительным взглядом Розаса.
— Так вы теперь знаете, что вам нужно делать? — снова раздался сухой и резкий голос диктатора.
— Знаю, ваше превосходительство.
— Более ничего особенного не происходило в эту ночь?
— Донна Каталина Куэто, вдова-портниха, приходила жаловаться, что Гаэтано избил бичом ее сына, прогуливавшегося верхом на площади Эль-Ретиро.
— Сын ее занимается чем-нибудь?
— Он студент математики.
— Чем объясняет Гаэтано свой поступок относительно него?
— Говорит, что он спрашивал у студента, почему тот не надел на свою лошадь федерального недоуздка. Студент — он еще мальчик, лет семнадцати, — ответил, что лошадь его и без всяких федеральных значков добрая федералка. Тогда Гаэтано и начал хлестать мальчика, пока тот не свалился с лошади.
— В нынешнее время самые опасные унитарии — именно эти молокососы, — задумчиво проговорил Розас.
С дальними странами, морской стихией, индейцами, золотыми приисками и прочими атрибутами приключенческой литературы французский писатель Гюстав Эмар (1818–1883) познакомился вовсе не в библиотеке. Еще мальчишкой он сбежал из дому и устроился юнгой на корабль, стремясь во что бы то ни стало добраться до «страны чудес» – Америки. Двадцать лет странствий позволили будущему писателю впрок запастись захватывающими сюжетами. В романе «Короли океана», завершающем одноименный цикл, с удивительной яркостью воплотился сам дух приключений: атмосфера свободы, битвы на земле и на море, захватывающие любовные истории, гордые и благородные герои – пираты, авантюристы, безжалостные к врагам, но честные и справедливые.
XVII век. Панама. Отвергнутый сын короля Испании жаждет мести. Отплыв в Новый Свет, он присоединяется к грозному обществу флибустьеров и объявляет беспощадную войну своей родине на суше и на море.Гюстав Эмар (1818—1883) – писатель и путешественник, которого современники прозвали «французским Купером», прославился не только романами об индейцах, но и многотомным циклом о карибских пиратах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В седьмой том Собрания сочинений известного французского писателя Гюстава Эмара входят романы «Авантюристы» и «Морские цыгане», описывающие подвиги флибустьерской вольницы.