Махно. Полковая казна - [83]

Пригубив шампанского, я рассказал Марине о том, что предложил Махно перебраться на юга. Марина чуть не подскочила на кровати от услышанного.

– Ты не поверишь, но я неоднократно думала о том, что бы сменить этот серо-грязно-промозглый климат, на более солнечный и теплый. Пределом моих мечтаний был небольшой домик на берегу моря, – мечтательно выговорила она.

– Значит, так тому и быть, – твердо сказал я.

На следующее утро, едва я зашел в свой кабинет, как раздался телефонный звонок. На том конце провода был Саша Крысенко, КГБист, с которым мы ездили в Финляндию.

– Привет, Никитос, – с ударением на последний слог проговорил он, – Не хочешь со мной пообедать сегодня? Давненько не ел я солянку в «Неве». Составь мне компанию, часиков в тринадцать – .

– Отличная идея, буду ровно в час, – сказал я и повесил трубку.

Я не стал ломать голову над тем, для чего понадобился нашим доблестным чекистам, а погрузился в работу. Однако, без пяти минут час, подъехал на улицу Куйбышева, где в одноэтажном здании голубого цвета, дореволюционной постройки, располагался ресторан «Нева». Ресторан этот, был знаменит не только отменной солянкой, но и официанткой Риммой, пышногрудой еврейкой, с весьма аппетитной попой и ярко каштановыми, короткострижеными волосами. Любой посетитель считал за праздник, если его обслуживает Риммочка. До сих пор не могу понять, в чем заключался ее шарм и привлекательное притяжение. Знаменит ресторан был и тем, что в нем постоянными клиентками были дамы с «пониженной социальной ответственностью». И все мужское население Перми, знало, что в «Неве», обязательно найдет себе, и весьма за приемлемую цену, всего от трех до пяти рублей, барышню, не обремененную нравственными условностями.

Саша уже сидел за столом, и я был не удивлен, что нас обслуживала именно Римма. Крысенко, как я уже писал, был коренастый брюнет, ростом не более ста семидесяти пяти сантиметров, с жидкими волосами, имеющий крупные боковые залысины, славянский нос, карие, внимательные глаза, не выразительный рот и подбородок с ямочкой. Одет в простой темный костюм, отечественного производства, светлую рубашку при темном, однотонном галстуке. Одним словом, ни чем не выделяющийся, мужчина, который пройдет мимо, и ты не вспомнишь, как он выглядел.

– Привет, – почти по дружески, поздоровался Александр, – Я уже сделал заказ, и думаю, что ты не будешь возражать против солянки и шашлычка, под коньячок? – продолжил он, и немного обескуражил меня этим.

– Ты же знаешь, что я за любой «кипеж», кроме голодовки, – вместо приветствия, пошутил я.

Тем временем, официантка принесла солянку, и мы непринужденно болтая, стали поглощать это произведение кулинарного искусства, периодически наполняя коньяком наши рюмки, и незамедлительно осушая их.

Покончив с солянкой, и в ожидании шашлыка, Саша, без обиняков, сказал,

– Никита, ты, Зифар и Цыганков, то есть вся ваша группировка, находитесь «под колпаком» у нашего ведомства. Ваш «боксер» работает не на МВД, как вы предполагали, а на нашу «контору», и он вас всех слил. Правда у него нет ничего конкретного, кроме предположений, но он работает над этим, – совсем по-будничному, закончил он.

– И почему, ты мне об этом говоришь?, – то же, пытаясь быть равнодушным, поинтересовался я.

– Ну, во-первых, я не из тех, кто забывает добро. Если бы не ты, в семьдесят пятом году, то Юра Галкин, точно меня зарубил бы топором. Только ты не струсил, и кинувшись на него, «вырубил» с одного удара, – проговорил он, чем тронул в моем мозгу воспоминания, негативного характера, – А во-вторых, не хочу, что бы ты оказался «мальчиком для битья». Поясню. Твой друг, Зифар, специально пошел на обострение отношений с Геной. Он не зря уделяет столько внимания молодежи, из татарской и башкирской диаспоры. Он готовит почву, чтобы взять все под свой единоличный контроль. Гена, то же не промах, и вынашивает свои, не менее амбициозные планы, по поводу контроля над группировкой. Один ты, не, понятно, чем занимаешься и, не понятно, о чем думаешь. Если честно, то ты для меня «темная лошадка», но сейчас не об этом, а о том, что в ближайших планах твоих сподвижников, нет места для тебя. Надеюсь, ты это понимаешь? И в-третьих, у меня есть свой интерес к этой теме. И если мы правильно поймем, друг друга, и ты поможешь мне, то я помогу тебе, – закончил он свой, немного затянувшийся монолог.

– И в чем заключается твой интерес?, – как бы, между прочим, поинтересовался я.

– Самый обыкновенный, шкурный интерес, – улыбнувшись, сказал Крысенко, – Буду откровенен с тобой, потому что, надеюсь, что с годами подлости в тебе так и не появилось. Дело в том, Никита, что внутриполитическая обстановка в стране, крайне негативна. Наше «престарелое правительство», ни как не хочет понять, что пришло время перемен. Новые лидеры нашей страны вынашивают планы по перестройке существующей системы управления государством, и вскоре придут к реальной власти. И для того, что бы не оказаться за бортом перемен, я хочу подготовить плодотворную почву, для себя. Когда страна начнет перестраиваться, появятся сотни тысяч частников, работающих на себя. А кто их будет защищать и взращивать? Поверь, государству будет не до них. И для того, чтобы они производительно трудились, им нужна будет такая же защита, от беспредельщиков, которую сейчас оказываете вы, мелким жуликам. Воры законники, то же сориентировались в обстановке, и сделали упреждающий ход. Они договорились с «цеховиками» о том, что организуют им защиту от «бакланов» и прочей шушеры, а те в свою очередь, с каждого заработанного рубля, будут отчислять по десять копеек в воровскую казну. Вот и я, руками Гены и его спортсменов, создам организацию, которая будет оказывать всестороннюю потдержку частникам, заключающуюся не только в защите от хулиганья, но и оказывающую всестороннюю помощь, на законодательном и правительственном уровне, – сказал Александр, чем не мало меня удивив.