Маханакхон - [37]

Он и так держался от нее подальше, но она сама с ним заговорила, да так мило и естественно, что Грищ хоть и страшно застеснялся, но простояв пару секунд в ступоре, ответил.

– Ты тоже двойные чизбургеры любишь? – улыбнулась она. – Блин, я как наркоманка, никак не могу перестать их есть, каждый день почти сюда хожу.

Она говорила по-английски, с легким, милым немецким акцентом, и, может быть, именно это растопило зажатое в тиски горькое сердце Грища. Свою роль сыграл и английский язык, который Грищ не просто любил, а фанатично обожал. Даже проклятая картавость, которой он всегда сильно стеснялся в русском, тут была вовсе не дефектом, а наоборот – правильное мягкое «r».

«Не нужен мне никакой логопед, – убеждал себя Грищ, – просто я с рождения создан, чтобы говорить не на готтентотском русском наречии, а на благородном мировом языке».

Он, преодолевая ужас, начал отвечать ей. Благо тема была хорошая – про бургеры Грищ знал все. Стал объяснять, что в этом заведении используют особый соус, изобретенный в девяносто втором двумя шеф-поварами в Нью-Йорке. Владелец этой бургерной был с ними знаком, когда учился в Америке, и привез рецепт сюда. Больше его, кажется, не используют нигде в Таиланде. И сыр в двойном чизбургере тут тоже особый – сливочный, почти жидкий, у него очень мягкий вкус, оттеняющий насыщенность жареного бекона.

Она слушала, завороженная. Но вот Грищ дошел до конца рассказа и застыл. Что дальше говорить?! В голову ничего не приходило, и он запаниковал, отчего язык вовсе отказался шевелиться.

– Меня зовут Хайди, – протянула она руку. – Ты из какой страны?

– Из России, – ответил Грищ и покраснел.

– А я из Германии. Как ты много знаешь, обалдеть просто! Рада была познакомиться, увидимся.

Грищ на ватных ногах вышел на улицу, бумажный пакет в его руках стал мокрым – так вспотели ладони.

Полдня он ничего не мог делать, все думал об этой встрече, боялся – не сказал ли он чего-то лишнего, не вел ли себя как идиот, не отпугнул ли ее…

Прошло несколько дней. Объявился Дюша Огневский, которого, оказывается, тайцы наняли искать Шестова.

К Огневскому Грищ относился со смесью благодарности – за проведенные вместе неплохие вечера за бутылкой – и раздражения – за вечную игру в героического мачо.

А вот знаменитый Сергей Шестов Грища страшно бесил. Психопатический графоман, ставший известным на папкины ворованные деньги, – типичная для совка история. А главное, хренов патриот. Всех смешивает с грязью, а свою проклятую империю выгораживает. Ну так еще бы, олигарх на народные бабки. Грищ верил, что к таким, как Шестов, всегда приходит расплата, – вот она и пришла.

Ну да ладно, сейчас не до эмоций. Задача есть задача. Дюше нужны сведения о Шестове – будут ему сведения.

Но чем бы Грищ ни занимался, он постоянно думал о ней. В четные дни то и дело смотрел на часы – скорее бы наступило завтра. Едва не стал ходить каждый день, но огромным усилием сдержался – нужно сохранить достоинство. Слышал, что бабы не любят, когда к ним липнешь.

В бургерную он приходил в районе четырех часов дня. Вставал поздно, так что это было для него время обеда. Почти каждый раз Хайди была там. С их третьей встречи он осмелился посмотреть ей в глаза. Каждый раз мило беседовали, но недолго, пока Грищ мог сдерживать смущение. Потом он краснел и впадал в ступор, а она, словно не замечая, мило прощалась.

С третьего дня он перестал брать еду навынос, и они обедали вместе, за одним столом. Когда он смотрел, как она ела, его бросало в жар. Так энергично, уверенно, жадно, властно впивалась в мясо, а потом капельки текли по губам…

Оказалось, Хайди работает сисадмином в представительстве немецкой автомобильной компании. Она поражалась, насколько Грищ владеет технологиями, а у самой уровень был слабенький, базовый.

И вот в их пятую встречу они пошли гулять. Было пять вечера, солнце уже не так шпарило, они шли по парку, а Грищ рассказывал про здание, где снимает квартиру. Как то стоит полупустое после пожара, так что комнаты в нем сдаются за копейки, описывал безлюдное крыло, с черными разводами на стенах.

– Wow, – воскликнула она, – как круто! Пойдем покажешь. Займемся урбексом!

Грищ покраснел. Не знал он, что такое урбекс, но звучало похоже на что-то такое…

Когда Хайди зашла в уборную, он посмотрел в телефоне. Нет, ничего такого. Урбексом, urban exploration [исследование города. – англ.], в развитых странах называют лазание по заброшкам. Эх, печалька…

Он повел ее в ту часть здания, которая горела сильнее всего, показывал черные разводы и трещины, а она восхищалась: «Вот это атмосфера!»

– Тебе в Россию надо, – усмехнулся Грищ. – Там полстраны в таком состоянии.

– Покажешь мне свою комнату? – неожиданно спросила Хайди.

Снова залило жаром, постоял в ступоре пару секунд – Хайди ничего, привыкла уже.

Открыл дверь, она вошла. Хорошо, вчера приходила уборщица – Грищ еле терпел эту старую тайку, но не выходил до конца работы, чтобы не стырила чего, – так что было относительно чисто.

Тут с рабочего стола раздался звуковой сигнал высшего приоритета, такие Грищ настраивал только для сообщений по важным делам. Блин, на такие лучше сразу ответить.