Маханакхон - [3]

– Покороче, пожалуйста, – перебил Огневский, – мне еще на массаж сегодня, шея болит…

– Мы предлагаем тебе помощь и сотрудничество, – спокойно продолжала девушка. – Прежде всего, защиту от любых преследований. И отличную площадку для развития твоих способностей. Пора же, наконец, налаживать отношения с Родиной.

– У меня с Родиной прекрасные отношения, – пожал Андрей плечами. – Это у нее со мной вечно какие-то непонятки.

– Хватит ерничать, это очень серьезно. Ты не устал нарушать законы, бегать и прятаться? Просто выслушай меня, такого предложения тебе еще не делали.

– Зато я тебе однажды сделал предложение, – без улыбки сказал Андрей. – Ответила ты известно как. Я тебе отвечаю тем же. Не хочу я с вами сотрудничать. Что касается России – по-моему, она хорошо себя чувствует без участия моей персоны. Пускай так и останется. Слава Богу, послужил уже, комиссовался. Если это всё, я пойду, шея замучила.

Андрей поднялся. Маша смотрела так, будто хотела сказать еще что-то. Огневский почувствовал, что совсем близко за спиной кто-то стоит, и, еще не успев подумать, выбросил вверх согнутую в локте руку, блокируя рубящий удар по шее.

Кто-то из Машиных сотрудников? Вот тебе и «скучала»…

– Мать вашу! – прорычал он, разворачиваясь и метя локтем в ухо нападавшему. – Маша, это чересчур!

Нападавший ушел от удара и меткой подсечкой сбил Огневского с ног. Андрей упал на бок, захлебнувшись проклятиями, когда удар об пол вышиб из легких воздух. Снизу он увидел, как Маша вскакивает на ноги, наводя на незнакомца пистолет с глушителем.

– Hands up! [Руки вверх! – англ.] – закричала она. – Identify yourself! [Кто вы такой? – англ.]

«Все-таки жуткий у нее славянский акцент, – невпопад подумал Андрей, – так и не смогла избавиться…»

Как всегда в начале силовой ситуации, в голову почему-то лезли абсурдные, совсем неуместные мысли.

Нападавший – белый иностранец подтянутого вида, в добротной городской одежде, – рук не поднял. Он молниеносно бросился на Машу. Но она (недаром училась) ушла от его захвата, отскочив в сторону, и – только чмокнул глушитель – всадила ему пулю в плечо.

Боевик не угомонился даже на этом. Хрипя, он склонился над столом, но за рану хвататься не стал, вместо этого здоровой рукой рванул из-под льняного пиджака собственный пистолет.

Подскочивший с пола Огневский рубанул его в шею, тем самым отключающим ударом, от которого недавно едва ушел. Боевик пошатнулся и повалился набок.

– Нападение, – сжав зубы, проговорила Маша в какое-то маленькое устройство, зажатое в ладони. – Один, подготовленный, возможно, еще на подходе. Нужна помощь.

Устройство молчало несколько секунд. Глаза девушки расширились.

– Уходим! – бросила она Андрею, беря его за плечо и ведя к двери. – В разные стороны, прямо сейчас!

– Эй, спокойно, – остановил он ее. – Надо разобраться, что это за бык и чего он бросился на меня, в моем городе. Возьмем и допросим.

– Он не один, – прошипела Маша и снова стала толкать Огневского к выходу.

Как она была хороша в этот момент: стройное, сильное тело напряжено, карие глаза прищурены, ни одного лишнего слова или взгляда, вся в моменте. Огневский разозлился на себя – проклятые старые чувства, уже стоившие ему так много…

– У меня было прикрытие, – продолжила Маша, – два хороших спеца. В двадцати метрах по радиусу. Они не отвечают, хотя канал работает… Ты понял почему?

Андрей понял.

– Ладно, – проговорил он, – тогда давай за мной. У меня есть тихое место на такой случай.

– А у меня на такой случай есть строгая инструкция. – Маша в третий раз стала толкать его к выходу. – Поэтому мы уходим в отрыв по одному. Мой стаж в этих делах гораздо больше твоего, пошел! – Она рванула его за руку. – Я направо, ты налево, мы с тобой свяжемся.

Когда она, наконец, дотолкала Огневского до выхода, тот успел обернуться с еще одной абсурдной мыслью – надо ведь заплатить за Машин кофе? Но увидев курчавого француза, который забился в угол и закрыл лицо руками, Андрей прогнал из головы глупости и громко сказал по-английски:

– Немедленно уходите отсюда, бегите в ближайший полицейский участок, адрес: Силом-сой 7.

Француз не шевельнулся.

Выругавшись, Андрей подбежал за стойку, поднял беднягу на ноги и быстро вывел на улицу.

– Go! – прокричал он таким страшным голосом, что бариста повиновался и уковылял.

– А теперь ты “go”! – рявкнула на Огневского Маша.

Он кивнул, и они быстро зашагали в разные стороны.

Вокруг кипел и гудел центр огромного города. Яркие вывески блестели на темных бетонных стенах, покрытых вездесущей в тропиках плесенью, солнце сверкало на зеркальных гранях небоскребов и отражалось в ярко начищенных сковородках уличных едален.

Время было послеобеденное, ленивое, по тротуарам Силома неспешно шагали редкие пешеходы – не то что человеческий поток, шумящий тут в часы пик. Смешаться с толпой, увы, не получится.

Так что Андрей поступил просто – зашагал, все больше набирая скорость, в ближайший переулок. Оттуда, ломано меняя маршрут, стал двигаться в сторону бедных кварталов, лабиринтами оплетавших ближайший сточный канал. Шокирующие контрасты Азии – только что был чистый район, с приличными заведениями на иностранный манер, а через два поворота уже целые кварталы нищих лачуг.