Магриб - [18]

Серов осмотрел новых членов своей команды. Предплечье Деласкеса было обмотано тряпицей, на шее, под ухом, тянулся алый рубец, глаза запали – видать, в ночном сражении мальтиец принял не один удар и бился честно. Абдалла, он же Алехандро Сьерра, выглядел не таким утомленным и, кажется, не был ранен; на его бородатом суровом лице застыла маска терпеливого ожидания. Вероятно, этот человек испытал многие превратности судьбы и относился к ним с философским спокойствием; может быть, его поддерживала вера в Господа или в предопределение. Третий из новобранцев, командор Робер де Пернель, сменивший лохмотья на штаны и потертый колет из боцманских запасов, пребывал в глубокой задумчивости – очевидно, еще не утряс свои разногласия с совестью. Мог ли мальтийский рыцарь без потери чести служить на корсарском корабле? Была ли в этом некая проблема? Если была, Серов не представлял какая, так как о Мальтийском ордене помнилось ему немногое – собственно, лишь то, что императора Павла избрали великим магистром. То есть еще не избрали, но изберут, и случится это в конце восемнадцатого века…[28]

Кивнув на Деласкеса, Серов повернулся к де Пернелю.

– Скажите, рыцарь, вы встречались с этим человеком?

– Возможно, мессир капитан. Не служил ли он прежде нашему Ордену?

– Служил. Это Мартин Деласкес, мальтиец, бывший солдат и бывший купец. А рядом – его приятель Алехандро Сьерра, крещеный мавр Абдалла.

– Маран,[29] – уточнил де Пернель.

Абдалла согласно кивнул – видимо, это неизвестное Серову слово не являлось обидным. Он побарабанил пальцами по столу, поглядел на койку с разложенными картами и произнес:

– Пожалуй, я отдам этих людей под ваше начало, командор. Разумется, с теми четырьмя, что спаслись с шебеки. – Помолчав, Серов продолжил: – Вы трое плавали в этих водах, сражались у этих берегов и знаете, что за народы здесь обитают. Вы – люди опытные, и я нуждаюсь в вашем совете.

– Я в вашем полном распоряжении, мессир. – Де Пернель склонил голову, и Абдалла с Деласкесом повторили этот жест.

– Мы шли из Вест-Индии в северные моря, – сказал Серов. – В Россию, к царю Петру. Я слышал, он строит флот и щедро платит за услуги иноземных мореходов.

Деласкес зашевелился, почесал в бороде, недоуменно приподнял брови.

– Царь Питер? Мне рассказывали о нем, когда я добрался до Лондона, но о России я ничего не знаю. Кажется, он правит в Московии?

– Его страна – Россия, а не Московия, – твердо промолвил Серов. – Запомни, Мартин: Россия! О ней еще услышат!

– Но зачем вам плыть туда, дон капитан? Это же край света… это дальше, чем ваша Вест-Индия… где-то за турками, за татарами… или за Польшей и Лифляндией?.. У черта на рогах, прости Господи!

– За татарами… Ты еще Китай вспомни! – Серов ухмыльнулся, но за державу было ему обидно. Держава, видимо, не пользовалась в Европах особым решпектом. – Россия – богатейший край, Деласкес! Сокровищ там больше, чем во всех землях от Польши до Британии! И к тому же царь Петр жалует иноземцам титулы графов и князей.

– В нашем Ордене известно про эту страну, – сказал де Пернель. – Ее владыка сражается с Карлом, шведским королем и великим воителем. Что до земель царя Московии… прошу простить, России, – то они и правда богаты: оттуда везут лес, мед и меха. Но все же мне непонятно, мессир капитан… Вы – французский маркиз благородной фамилии де Серра… Зачем же вам титул графа в чужой стране?

Серов снова усмехнулся.

– Маркизом был мой отец, знатный дворянин из Нормандии, а я – его незаконный отпрыск. Бастард! Нет у меня поместий и замков, и титула, если разобраться, тоже нет. Зато есть корабль, пушки и боевая команда.

– Теперь я вас понимаю, – задумчиво промолвил де Пернель. – Понимаю! Благородство вашей крови нуждается в подтверждении, в дворянских грамотах, чего во Франции не добиться… Ах, наша прекрасная Франция!.. – Он поднял глаза к потолку. – Прекрасная, но недобрая и к бастардам, и к младшим сыновьям древних рыцарских родов… Что ж, мессир, незаконный отпрыск французского маркиза в России может сделаться графом. Это как минимум.

– Вообще-то я надеюсь пробиться в князья, – заметил Серов, – но разговор сейчас не об этом. Итак, мы шли из Вест-Индии в Россию, но буря отогнала нас в южные широты, к Канарам. Вчерашним днем мы встретили испанский галеон, но мирно разойтись не удалось – испанцы нас обстреляли. Я взял их корабль на абордаж и высадил на него призовую команду. – Он помолчал, покрутил кружку, глядя, как плещется в ней маслянистый ямайский ром, вдохнул его запах. – Я рассказываю это для вас, рыцарь де Пернель, ибо Деласкесу и Абдалле все известно. Они с того испанского корабля, прятались на нем, желая попасть на Канары.

Командор нахмурился.

– Остальных испанцев вы перебили? Не пожалели христианских душ?

– Пожалел. Я отпустил оставшихся в живых и дал им шлюпки, чтобы могли добраться до Канар. Пусть им сопутствует удача!

Серов поднял кружку, отхлебнул глоток, и Деласкес с рыцарем сделали то же самое. Но Абдалла к спиртному не прикоснулся.

– Что было дальше, мессир капитан?

– Ночью на нас напали сарацины, чему вы были свидетелем, де Пернель. Мой корабль отбился, но команду с галеона взяли в плен. Они не погибли, я точно это знаю! Мортимер… мой человек из призовой команды, взорвавший судно… он видел! Утром мы выловили его из воды. Он говорит, что в плен попали двадцать человек или около того.