Магнитная буря - [61]

Обитатели счастливой «Долины триад»

НАМ НЕДОЛГО ПРИШЛОСЬ разыскивать обитателей долины Триад. Почти немедленно от внешней кромки леса, ее окружавшего, на расстоянии полумили, на возвышенности, где располагался первый из храмов, мы увидели несколько разрозненных групп существ, которых мы с первого взгляда определили как принадлежащих к той же разновидности, как и наши крылатые друзья из Рубинового Колизея, что по соседству с озером Лангренус. Увеличив разрешение нашего инструмента, мы определили, что почти все особи, слагавшие эти группы, ростом и крепостью сложения превосходили виденных нами прежде, их кожа была светлее, сам их вид говорил о принадлежности к более высокоразвитой расе. Большей частью они были заняты тем, что поедали некий большой желтый фрукт, видом своим напоминавший тыкву-горлянку, они пальцами разделяли ее на ломти и ели жадно и достаточно неопрятно, отшвыривая прочь кожуру. Красный фрукт меньшего размера, формой своей напоминавший огурец, который мы и ранее многократно замечали на деревьях с широкими темными листьями, ныне громоздился кучами, вокруг которых толпились представители нескольких живописного вида групп, впрочем, они довольствовались тем, что, предварительно покатав его между ладоней и откусив кончив высасывали сок. Они производили впечатление бесконечно счастливых существ, впрочем, отличаясь своеобразной вежливостью, так как ближайшие к кучам, как мы то неоднократно замечали, выбирая самые крупные и спелые фрукты, перебрасывали их через головы остальных на противоположную сторону круга некоему другу или знакомцу, расправлявшемуся в свою очередь с разбросанными вокруг него фруктами, в которых, надо заметить, недостатка никто не испытывал. Таким образом, увлеченные своим сельским пиршеством или непринужденной беседой, они сидели на плотной траве, как правило поджав под себя ноги, сложив пятки вместе, причем каждая из групп располагалась в форме треугольника, по какой-то непонятной причине этой фигуре они отдавали несомненное предпочтение, каждая из групп первоначально устраивалась именно в таком положении, прежде чем рассеяться во все стороны, что, как мы заметили, всегда выполнялось по знаку одного из ее представителей, который входил в центр и складывал над головой руки, сложенные вместе под острым углом. При этом каждый из членов группы выбрасывал вперед руки, так что кончики пальцев образовывали острый горизонтальный угол. Впрочем, это было не единственным доказательством социальной организованности и дисциплинированности данных существ. Нам не довелось застать их в процессе каждодневного труда или изготовления предметов обихода или произведений искусства. Насколько мы могли судить, они беззаботно проводили время, собирая в лесу разнообразные фрукты, поедая их, летая, купаясь и бесцельно слоняясь по вершинам и пропастям. При том что они, без всякого сомнения, являли собой самых высокоразвитых животных из всех населявших эту богатую и плодородную равнину, но отнюдь не являлись ее единственными обитателями. Здесь же собрались почти все животные, из тех что нам уже довелось наблюдать в иных местах, вплоть до самых отдаленных, впрочем, к уже известным нам видам четвероногих добавилось восемь или девять новых. Самым привлекательным среди них был крупный белый олень с роскошными ветвистыми рогами цвета африканского черного дерева. Нам несколько раз довелось увидеть, как это грациозное создание подходило едва ли не вплотную к сидящим тут и там группам полулюдей, уже мною описанных, и щипало траву по соседству, не проявляя никаких признаков страха, в то время как последние не обращали на животное никакого внимания. Ничем не нарушаемая дружба между всевозможными разновидностями лунных существ и видимое отсутствие кровожадных свирепых хищников доставили нам живейшее удовольствие, заставив нас всех проникнуться вдвое большей, чем ранее, нежностью к милому ночному спутнику нашего большего по размерам, но куда менее благодатного мира. И отныне и навечно каждый раз, когда «небесный эфир разверзается весь беспредельный»[20], смогу ли я не вспомнить вновь всю красоту, величие и счастье, каковое мне довелось на ней увидеть, причем не «как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу»[21], и не придут ли мне вновь на память строки нашего трижды величайшего из поэтов: «Дианы рог мерцающий плывет, и сны забыты гордости бесплодной, и в памяти встает за годом год»[22].

Обсерватория огня

ВНИМАТЕЛЬНО ИЗУЧИВ ЭТУ долину, столь щедро пополнившую наши познания, и закончив научное описание имеющихся здесь представителей растительного, животного и минерального царств, астрономы подвели итог трудам этой ночи, трудам скорее умственного, чем физического свойства, подавляющими сознание тем постоянным потоком ярких впечатлений, ими же порождаемых. Из ряда вон выходящее событие, случившееся на следующий день, вывело телескоп из строя почти на неделю, после чего вплоть до конца месяца вести наблюдение за Луной было уже невозможно. Большая линза, которую обычно спускали вниз и укладывали в горизонтальное положение, действительно была опущена вниз, как то и полагалось, и при том неосторожно оставлена в перпендикулярном положении. В соответствии с тем, вскоре после восхода солнца на следующее утро, д-р Гершель и его ассистенты, д-р Грант и г-да Драммонд и Хоум, спавшие в одноэтажном домике, построенном неподалеку от обсерватории, разбужены были воплями голландских фермеров и приобщившихся к цивилизации готтентотов (которые как раз проходили мимо, гоня быков на поле для пахоты), будто «большой дом горит!» Д-р Гершель, немедленно очнувшись от сна, выскочил вон из постели и, конечно же, увидел свою собственную обсерваторию, окутанную клубами дыма.