Магия желаний - [10]

А когда он решил, что ему наконец удалось стать своим в их обществе, он услышал разговор Табиты со старшей сестрой.

– Тебе не кажется, Табс, что не надо заставлять бедняжку так страдать?

Куина затрясло от этого снисходительного тона. Да как она смеет называть его «бедняжкой»?

А Пенелопа продолжала:

– Ты привела его домой и поставила родителей в неловкое положение. Они недоумевали: неужели у тебя с ним серьезно. Ну, он, конечно, милый, и смотрит на тебя с щенячьей преданностью, но… он не один из нас. И ты прекрасно знаешь, что долго этого не вынесешь.

– Не говори ерунды, Пен.

Куин не стал больше слушать и ушел. Ладно, он не подходит семье Табиты, но он был уверен, что Табита его любила. Она же не согласилась с сестрой.

Как он ошибался! Надо было задержаться и услышать дальнейший разговор. Тогда он скорее разорвал бы отношения с Табитой и избежал бы сердечной боли.

– Куин? – окликнула его Карисса.

Он взял себя в руки.

– Простите. Я задумался. – И сменил тему: – Вон там продают рождественские панини.

– Плачу я, – заявила она, – раз уж вытащила вас сюда.

– Думаю, что могу себе позволить купить вам панини.

Карисса, словно почувствовав его неловкость, улыбнулась ему:

– Тогда мне с клюквой, сыром бри и беконом.

Себе он купил более традиционный, с индейкой.

Еще немного потолкавшись среди публики Ковент-Гардена, они вернулись на Лестер-сквер, где сели в метро до Гайд-парка.

– Итак, доказательство номер один. Что скажете? – спросила Карисса, когда они возвращались на свою улицу.

– Вы меня не убедили, – сказал он. – Это не магия Рождества. Это – магия вымогательства. Деньги, деньги, деньги.

– Не думайте, что я сдаюсь, – предупредила она. – Я намерена научить вас поверить в магию Рождества. И не отступлюсь. Вы хоть и отрицаете это, но на самом деле не равнодушны к Рождеству. Вы просто не хотите показать, что у вас нежная душа.

– Ничего подобного. – Он ни за что не скажет ей подлинную причину своей нелюбви к Рождеству. Он не хочет, чтобы его жалели. Он больше не маленький, никому не нужный мальчик. Он не желает, чтобы прошлое довлело над ним.

– Посмотрим, – сказала она.

Когда они пришли в «Конюшенную рощу», Карисса не пригласила его выпить кофе, но Куина это не расстроило – он даже обрадовался, что сможет восстановить душевное равновесие.

Обучение группы Кариссы проходило вполне успешно. Все были полны желания помочь ей и готовы освоить новую программу. И все они просто обожали Кариссу.

Куин мог понять почему. Она – привлекательная, умная, яркая. От ее присутствия все начинает сверкать мириадами сказочных огоньков. Но Куина не оставляло ощущение опасности: такая, как она, способна заставить его отказаться от правила взаимоотношений с женщинами – не выходить за рамки двух недель или трех свиданий подряд.

Как-то один из участников группы упомянул «Блестящий проект». По лицу Кариссы было ясно, что сказано лишнее. Куин сделал вид, что ничего не произошло, но его разбирало любопытство. Что именно скрывает Карисса?

Он прождал до следующего утра и сразу после завтрака послал ей по электронной почте письмо: «Что такое „Блестящий проект“?» И получил ответ: «Не представляю, о чем вы говорите».

Ладно. Не хочет сказать ему в электронном виде, он спросит ее с глазу на глаз. Тут уж ей не отвертеться.

Вечером он позвонил в ее дверь, держа в руке секретное оружие: коробку в блестящей обертке. Он специально выбрал такую обертку. Не говоря ни слова, он вручил ей коробку.

– Что это? – спросила она.

– Подарок, – лаконично ответил он.

– Мне?

Он с театральным видом оглядел улицу:

– Я не вижу здесь никого. А вы?

– Забавно. – Она закатила глаза. – Спасибо. Может, зайдете на чашку чая?

– С шоколадными пирожными?

Она отрицательно покачала головой.

– Какое-нибудь другое печенье? – с надеждой спросил он.

– Нет.

Ну нет, так нет.

– Подойдет и чашка чая.

Карисса не отступила от своих привычек: на подносе серебряный чайник, молочник и ситечко. Она пригласила Куина в гостиную. Как он себе и представлял, вдоль стен стояли шкафы с книгами в кожаных переплетах. Наверняка несколько сотен. Куин был готов биться об заклад, что Карисса уже прочитала большую часть.

– Удивительно, что у вас еще нет елки, – сказал он, усаживаясь рядом с Кариссой на мягкий кожаный диван, несомненно старинный.

– Я делаю это в первый день декабря.

Еще одна из ее традиций. И елка у нее точно настоящая, а не искусственная.

– Могу я теперь открыть коробку? – спросила Карисса.

– Да, конечно.

Она развязала ленточку, аккуратно развернула обертку, открыла коробочку и, сняв папиросную бумагу, взяла крошечную гирлянду огоньков в форме прозрачных снежинок.

– Ой, какая прелесть! – радостно воскликнула она. – Спасибо. Это для моей елки?

– Нет. Это подключается к USB-порту на вашем ноутбуке. Я подумал, что это в вашем стиле и вам подойдет.

Она с улыбкой посмотрела на него:

– Очень подойдет. Как приятно, что вы подумали об этом. – Карисса вдруг наклонилась и поцеловала его в щеку.

Куин знал, что, если он тоже наклонится и положит руку ей на талию, она даст ему себя поцеловать.

А следует ли ему это делать? И сделает ли он это? Искушение велико… Но он пришел получить кое-какие ответы.