Магия Зеро - [40]

Он с ужасом смотрел на меня.

– Что? Чудовища были гораздо страшнее.

– Ты кому-нибудь говорила об этом, кроме меня?

Я отрицательно покачала головой.

– И своему психологу? Ты ведь говорила, что ходишь к психологу?

– Разговариваю по скайпу.

– Не важно. Это, наверное, какое-то расстройство, надо пить таблетки?

– Не знаю. Вера говорила, что из-за вытесненной ненависти могут быть побочки. Но мне кажется, это из-за рисования. Нет, я точно знаю, что из-за рисования. Когда она вернулась, она как будто отобрала мою способность рисовать. Как будто, ну, знаешь, это было ценой за ее возвращение. Когда она исчезла, я начала рисовать, когда она вернулась – перестала. И еще папа… – я помолчала, собираясь с духом. – Он… он ведет себя как раньше, как будто ничего не было. И она тоже ведет себя как раньше. Они… настоящие чудовища.

Я замолчала и отвернулась к окну.

Там было, как всегда, солнечно, никаких теней. Здоровые, счастливые люди проходили мимо больших окон кафе.

Звякнул дверной колокольчик. Это вернулась Настя. Она покосилась на нас и подошла к группе болельщиков. Они разомкнулись и поглотили ее. Секунду спустя она сидела на стуле, закутанная в шарф футбольного клуба «Палермо», и делала все то же, что делали болельщики: вскидывала руки вверх, и хмурилась, и охала, прикладывая руку ко рту.

– Денег не хватит на обратную дорогу, – сказала я.

– Будем мыть посуду в ресторане и заработаем, – с готовностью ответил Ваня, будто уже думал об этом.

– И сколько дней надо мыть посуду в ресторане, чтобы заработать на обратный билет?

– Сколько надо, столько и будем, – философски ответил он и откинулся в кресле.

Мы молчали, наблюдая за группой болельщиков и Настей. Они одновременно заголосили, замахали руками, закричали «Хой-хой-хой-хой!», некоторые вскочили со стульев. Потом вдруг одновременно разочарованно выдохнули и сдулись, как воздушные шары, опустились на свои места.

Ваня взял книгу и медленно листал ее.

– О чем она? – спросила я. Смотреть самой не хотелось.

– О лисенке, который много хотел знать.

– И всё?

– В гавань приплыл рогатый корабль с оленями. Он поплыл с ними искать ответы на свои вопросы.

– Нашел?

– Вроде бы, но не совсем так, как хотел. Красиво нарисовано. Ты поэтому в нее вцепилась?

– Поэтому, – вздохнула я.

– Не поэтому.

Я снова помолчала, глядя в окно.

– Я его тоже вижу.

– Рогатый корабль?

– Да.

– Он тебя тоже пугает?

– Нет. Он… Не знаю… Он – что-то хорошее, но он никогда не подплывает близко. И я чувствую, что оттуда за мной кто-то наблюдает. Только я представляла другие рога – выгнутые, как у антилопы. А на рисунке – оленьи.

Ваня молчит. Он не знает, что сказать. Он наверняка думает, что я сумасшедшая, но все равно, несмотря на эти дикие дни и мои невероятные истории, гладит меня по волосам, а я кладу голову ему на плечо. Болельщики снова шумят, их команда забивает гол. Они обнимаются с Настей, прыгают и хлопают друг друга по спине. Бариста делает кофе двум новым посетительницам, они болтают, опираясь на стойку. На мостовую перед кафе прилетают и садятся несколько жирных чаек.

Я замечаю, что в порту начинается необычное движение: ходят люди, приезжают и уезжают грузовики. Всё это не похоже на обычную погрузку и разгрузку, да и судов в порту мало, а те, что есть, находятся далеко от того места, где мы сидим. Завороженно подхожу к окну. Ваня идет за мной следом и замирает, глядя на суету грузовичков и людей.

– Они сказали, что это для шоу Зеро, – говорит подошедшая сзади Настя. – Что для зрителей они разложат в порту миллион мешков – таких, мягких, на которых можно сидеть.

– Бинбеги.

– Да. И что выступление будет полностью открытым. Не будет шатра и сцены. Они говорят, так распорядился Зеро, чтобы Красные Маски не смогли ничего сделать. И еще сегодня в порту будет вся полиция города.

Мы стоим втроем у огромного окна, наше отражение в стекле напоминает постер к фильму. Сверху – перевернутое задом наперед название кафе, под ним – наши бледные отражения. Мое – в середине, Ваня – по левую руку и чуть позади, Настя – симметрично, по правую. Мы напряженно смотрим вдаль. И, конечно, понимаем, что будем сегодня там, на представлении Зеро.

Глава 14, в которой рассказывается о вознесении Зеро

Вечером мы втроем стояли в очереди в порт. До представления оставалось еще несколько часов, но перед нами было человек двести. Судя по сумкам и рюкзакам, некоторые приехали из других городов. Представление сегодня давалось бесплатно, но на входе был строжайший контроль. Три рамки металлоискателей, десятки полицейских и охранников. Они выворачивали наружу дамские сумочки, перебирали содержимое рюкзаков, заставляли людей проходить через рамку снова и снова. Посетители зверели от дотошного досмотра. Нам удалось войти в импровизированный зал за полчаса до представления. Полицейских заинтересовали песчанки. Они спросили, что это у них на голове. Я ответила, что украшение, просто украшение, разве вы не видите. Они внимательно осмотрели клетку со всех сторон, с сомнением перетряхнули наши рюкзаки, но пропустили нас.

Импровизированный зал представлял собой ровное асфальтированное плато, довольно небрежно застеленное серым ковролином. Посреди стоял наскоро сколоченный круглый помост, всего на полметра приподнятый над полом, – это и была сцена. Вокруг нее, образуя амфитеатр, были рядами разбросаны мягкие мешки для сидения. Мы сели в один из средних рядов. Ваня долго пристраивал песчанок так, чтобы на них не дул ветер и проходившие мимо люди не задевали клетку. Все были возбуждены, и по взглядам, жестам и шепоту я поняла: большинство пришли сюда ради того, чтобы своими глазами увидеть разоблачение Зеро.