Магия Зеро - [11]

Но было уже поздно.

Ваня открыл гудящий белый шкаф и, увидев, что внутри, громко охнул. Мы медленно подошли, понимая, что в тот самый момент уже влипли по уши. Заглянули в шкаф, оказавшийся оборудованным вольером с вентиляцией, датчиками влажности и температуры. Там в высоком, от пола до потолка, многоуровневом аквариуме бегали в колесе и играли песчанки.

– Четырнадцать, – прошептала Настя.

Некоторые из них подбежали и смотрели на нас через стекло. Самые обычные разноцветные песчанки: дымчатые, белые, черные, рыжие. Из головы каждой из них торчал проводок длиной в сантиметр, на конце – крошечная красная лампочка.

Глава 5, в которой герои принимают важное решение

Некоторое время мы молчали. У меня в ушах нарастал шум прибоя, к горлу что-то подкатывало, не разобрать – «С» – страх или «П» – предвкушение.

– Что это с ними? – наконец произнесла Настя.

– Наверное, это подопытные крысы, – ответил Ваня. – Это же лаборатория.

– Песчанки, – сказала я.

– Что?

– Это не крысы, а песчанки. Они из другого подсемейства.

– Какого еще семейства?

– Песчанковые. Иногда их выделяют в отдельное семейство – Gerbillidae.

Настя с Ваней смотрели на меня как на сумасшедшую.

– Что? Они были у мамы в лаборатории. Для опытов, вместо мышей.

– Твоя мама проводила опыты на мышах? – подозрительно спросила Настя.

Я пожала плечами.

– Она же микробиолог.

– Давайте закончим светский разговор и решим, что с ними делать, – прервал нас Ваня.

– Что тут думать? Конечно, забрать и позвонить в общество защиты животных, – ответила Настя и стала рассматривать панель управления. – Это же бесчеловечно – залезать в мозг к мышам! – она нажала на несколько кнопок, и в аквариуме потухло освещение, шкаф перестал жужжать и вибрировать.

– Эй-эй-эй, ты что? – Ваня бросился включить его снова, но сестра загородила панель. После короткой потасовки он неуверенно отступил, а Настя принялась искать дверцу. Она нашлась на самом нижнем этаже мышиного дома – простая задвижка вниз-вверх.

– Куда их можно посадить? – спросила она, оглядываясь.

– Если есть грызуны, значит, должна быть переноска, – выдала я на автомате фразу, которую слышала у мамы в лаборатории. У них всегда стояла на подоконнике клетка с пластмассовым поддоном и прикрученной поилкой.

Настя мгновенно нашла и вытащила из-под стола клетку с синим поддоном. К решетке был прикручен маленький поильник. Она открыла клетку и отодвинула вверх задвижку вольера.

– Мы-ы-ы-ышечки, – Настя постучала ногтем по стеклу, – выходите, мы вас спасем.

Песчанки по одной спускались на нижний этаж, принюхивались и запрыгивали в клетку. Некоторые выпрыгивали обратно в аквариум, но в конце концов все, кроме трех спавших в одной куче на верхнем этаже, оказались в переноске. Настя принялась постукивать по внешней стенке, к которой они прижимались, чтобы разбудить их, а мы с Ваней присели на диван.

– Что будем с ней делать? – спросила я.

– Подождем. Сейчас приступ любви к животным пройдет, и запустим их обратно.

– Часто у нее такое?

– Приступы любви? Бывают иногда.

Насте удалось посадить в переноску всех мышей. Она закрыла дверцу и торжественно подняла их, демонстрируя прогресс:

– Все!

Мыши недовольно смотрели на нас сквозь прутья решетки. Лампочки на их головах тускло светились.

Настя пересчитала песчанок и направилась к выходу.

– Настя, стой.

Но она прошла мимо, обогнув нас, и начала спускаться. Я догнала ее на середине лестницы и взяла за локоть.

– Их нельзя забирать. Это подопытные мыши, а не домашние животные. Это воровство.

– А вы что предлагаете?

– Надо найти людей, кому этих мышей передать.

– Как?

– Посмотрим в документах на столе.

– Короче, вы смотрите, а я пока унесу их домой, – ответила она и продолжила спускаться.

– Подожди, – остановила я ее. – Возьми корма на первое время. И нам надо узнать его имя. Попробуем найти родственников. Ну или коллег. Отдадим мышей.

Мимо дома проехала машина, осветив темную лестницу, нас и фотографии на стенах.

Настя подвисла на несколько секунд, потом здравый смысл победил. Она поставила переноску на ступеньки, поднялась, прошла к аквариуму и стала шарить на полках возле него.

– Может, лучше остаться здесь и кормить их, пока кто-то не объявится? – предложил Ваня. Я видела, как его коробит от того, что происходит.

– Пока не объявится толпа родственников и не заявит права на песчанок…

Судя по звукам, проехавшая мимо машина, взвизгнув шинами, развернулась на перекрестке и поехала обратно. Она затормозила прямо перед входом, потом хлопнули две двери, и в дом заколошматили. Стук был адский, в четыре руки. Мы подскочили. Ваня спустился и закрыл дверь на цепочку, и тут же дверь открылась. Вместе с пряным ночным воздухом в дом ворвалась рука и быстрая итальянская речь.

– Что там такое? – в проеме показалась Настя. Она держала в руках коробочку с кормом.

– Не знаю. Наверное, полиция. Где-то была сигнализация, – ответил Ваня, подбегая к окну. В дверь продолжали колошматить. Он открыл окно и выглянул наружу.

– Тут невысоко. Будем прыгать.

– А может, все им объясним… – начала я.

Но Ваня сел на подоконник, перекинул ноги наружу и спрыгнул.

– Давайте за мной, тут мягко, – раздался снизу его голос.