Магия слова. Диалог о языке и языках - [16]
— Они что, Александра Македонского поделить не могут?
— Да. Греция считает себя его преемницей.
— И каковы пути решения конфликта?
— Их нет. Потому что Македония без ущерба для национального достоинства не может похерить название своего народа и называться как-то по-другому. А Греция упёрлась — и всё тут!
— А где же все-таки Македонский родился?
— В то время Греции не было как страны — был ряд городов и царств. Александр Великий появился на свет в Македонии как царстве, которое не было частью Греции. Македонцы — это был другой народ.
— Так место его рождения территориально сейчас в какой стране находится?
— В Греции. Но, повторю, он не был греком. У него был грек-воспитатель — Аристотель. И культурному воздействию Македония подвергалась со стороны Греции. Однако по происхождению Александр был из другого народа — иллирийского.
— Наверняка есть еще топонимические «яблоки раздора».
— Конечно. Например, существует два государства с названием Конго.
— В одном столица — Киншаса, в другом — Браззавиль. Хотя Конго с Киншасой раньше именовалось Заиром.
— Да, был такой период. Но потом пришла новая власть и сказала: «А какого мы отказались от нашего исконного названия? Пускай они в Браззавиле отказываются. Ах, не хотят? Ну, тогда мы просто восстановим старое имя страны. Вы — Конго, и мы — Конго».
— Что это название, кстати, означает?
— Там живет народ киконго, говорящий на языке баконго.
— На обоих берегах реки Конго и ее притока Убанги?
— Народов в тех местах немерено, но доминирующий язык — баконго из группы банту.
— Вернемся к теме переименований.
— Возьмем Индию — переименовали некоторые города.
— Бомбей стал Мумбаи…
— …а Мадрас — Ченнаи.
— А с чего вдруг? Через 50 с лишним лет после обретения независимости проснулась аллергия к британскому наследию?
— Это местные националисты постарались. В Индии существует не общий национализм, а национализм штатов. В Мадрасе — тамилы, а в Бомбее — маратхи.
— И центральная власть согласилась с переименованиями?
— А это не входит в ее компетенцию. У штатов очень широкие полномочия. По крайней мере, называть себя они могут сами.
— Однако новые имена этих городов становятся обязательными для остального мира.
— Но вы же переименовали Алма-Ату в Алматы, не спрашивая разрешения ООН. Просто в штаб-квартиру Объединенных Наций в Нью-Йорке и ещё куда-нибудь посылается уведомление: «Просим с такого-то числа такого-то года во всех официальных документах вместо написания Алма-Ата (Бомбей, Мадрас) использовать написание Алматы (Мумбаи, Ченнаи)».
— А что за шумиха была вокруг изменения общепринятой международной транскрипции Kiev на Кyiv?
— Свою поддержку «оранжевому» курсу президента Ющенко США выразили в том числе и тем, что внесли коррективы в написание Киева на английском. Новая транскрипция, как им казалось, была более приближена к национальной фонетике. Считаю это решение совершенно идиотским. Как прикажете читать Kyiv носителям английского языка: Кайв?
— Полный кайв!
— Еще вариант: Киайв. Ну, хорошо, ребята, пишите Kyiv. Но почему тогда вы пишете не Moskva, а Moscow?
— Между прочим, из-за топонимических написаний недавно едва не разразился межгосударственный скандал. Одно казахстанское предприятие отпечатало в Германии ежедневники, включавшие в себя и географические карты. И названия трех российских городов — Омск, Курган и Оренбург (он, кстати, являлся первой столицей казахской автономии, которая в 1920-х называлась Киргизская АССР) были набраны в казахской транскрипции: соответственно, Омбэ, Корган и Орынбор.
Московская «Независимая газета» расценила этот факт как намек Казахстана на территориальные претензии к России, сославшись на Китай, который именует многие населенные пункты на российском Дальнем Востоке, да и в Казахстане ханьскими названиями, даже не созвучными исконным, и тем самым якобы предъявляет на них виды.
Между тем, в устной речи казахи действительно произносят Омбэ, Корган и Орынбор, или Орынбар: им так фонетически удобнее. Причем в последнем случае они наполнили слово Оренбург собственной семантикой: Орынбар в переводе с казахского — «есть место», Орынбор — «меловое место». Но это все было обиходное использование, а в печатном виде — в самом деле, прецедент.
К счастью, российские и казахстанские дипломаты, к которым наша газета обратилась за комментариями, свели назревающий конфликт к шутке.
Вспоминаю и совсем уж анекдотический пример «адаптации» русских названий к национальному языку. Еще в советское время на вокзале в городе Джамбул я увидел в расписании движения поездов два таких рейса: «Алматы — Жанасибирск» и «Алматы — Жанакузнецк»(в пер. с каз.: жана — новый).
Но это к слову. Насколько я знаю, одни американские госструктуры приняли новую транскрипцию Kyiv, а другие пишут по-прежнему — Kiev.
— В общем, это абсолютно политизированный вопрос, не имеющий никакого отношения к топографии…
— … еще раз доказывающий, что язык — любимая игрушка в руках власти.
— Если уж идти на принцип, давайте, наконец, перестанем называть Германию Германией, а начнем говорить Дойчланд (Deutschland)
